Зов

— Хочу! И начну с самого начала: прибыв в ту реальность, я пошел за более четким, устаревшим источником энергии, одновременно исследуя особенности незнакомого мне мира. Поиски привели меня в редакцию газеты «13-й канал»…

Вечером мы разбили лагерь у небольшой речки недалеко от края леса. И первое, что я сделала покинув спину лошади, это взвыла от боли. Каждая мышца моего несчастного тела ныла, болела и стонала после проведенного в седле дня. Увидев мои страдания, Фандора с лицом, полным искреннего сострадания, вручила мне тюбик мази. Когда я втерла ее в исстрадавшиеся мышцы, то небесной легкости в теле не почувствовала. Но острая боль прошла, оставив всего лишь ломоту и тяжесть во всем теле — что уже, в принципе, было неплохо.

Карил одновременно пополнял энергетический запас и выбрасывал на берег рыбу, вынутую из воды магией. Фандора отправилась в лес, надеясь подстрелить какую-нибудь дичь. А мне предстояло разжечь костер и приготовить ужин.

Вадим традиционно собирал шишки и обыскивал птичьи гнезда. С самого начала «охоты» он наткнулся на норку какого-то суслика и попытался достать оттуда ее хозяина. Но зубастая мелочь так тяпнула его за палец, что юному мародеру осталось только мстительно завалить вход в норку.

— Знаешь, после всего, что рассказал мне Карил, я смотрю на Вадима и понимаю: этого дикаря с закованной силой отправят оставшуюся жизнь мыть полы в дешевой забегаловке, — фыркнула Фандора.

— И спасибо за это Богу. Кстати, о Боге! — задумалась я. — Слушай, а можешь рассказать о религиозных системах в этом мире? Какие в этой реальности мировые религии? И что за вера доминирует в Ануаре?

— Специфический вопрос, — грустно вздохнула девушка.

— То есть?

— Как тебе сказать… Есть легенда, что давным-давно, много тысячелетий назад, существовала какая-то большая всемирная религия. У разных народов были свои ритуалы, но основа верований оставалась общая. Однако о ней не сохранилось даже воспоминаний, будто она потеряла стержень и растворилась. Сейчас, как ни стараются историки, им не удается даже понять, в чем она заключалась. Конечно, было множество попыток создания различных религиозных систем — как монотеистических, так и политеистических. Но ни одной не удавалось распространиться за пределы определенной этнической территории и продержаться достаточно долго. Если выражаться патетично, то можно сказать: Бог отвернулся от мира, оставив нас в неизвестности. Но при этом не отказался от своих прав на наш мир, поэтому любая попытка создать религиозную систему обречена на неудачу. Конечно, у магов всегда остаются Стихии, но это совсем другое.

— Как-то это грустно.

— Более чем. Люди, эльфы, дриады и гномы — все мы в этом мире будто дети, на которых родители почему-то не обращают никакого внимания. Эта пустота, ощущение, будто чего-то не хватает, есть у каждого. Некоторые этого не признают, кто-то не осознает. Но ведь закрытые глаза не отменят факта существования неба и земли. Что ж, если уж речь зашла о закрытых глазах, давай поспим, — неожиданно сменила тему девушка, и сразу же отправилась готовить себе постель.

Еще один плюс большой компании — нужно меньше времени проводить на карауле. Первым сторожил Карил, около полуночи его заменяла Фандора, а в три часа на вахту заступала я. Обязанности Вадима опять сводились к тому, чтобы тихо-мирно храпеть кверху брюхом. Что нас троих вполне устраивало.

До моей очереди охранять покой спутников оставалось еще довольно много времени, поэтому можно было расслабиться и отдохнуть.

Я словно запуталась в ветвях гигантского дерева, но ни к одной из них не могла прикоснуться. Казалось, чья-то хрупкая рука управляет моим хаотичным полетом… тонкая рука с бледной кожей, выглядывающая из-за складок расшитого серебром белого шелка. А потом я почувствовала прикосновение холодного дерева, что-то схватило и затянуло меня.

Стройное, еще не до конца сформированное детское тело, завернутое в платье из черного кашемира: длинные рукава, вышитый фиалками воротник. У нее гладкая кожа, длинные черные волосы — словно шелк… а красные глаза лишены зрачков. На лице не по летам наивное детское выражение.

— Аниса сегодня умерла, — с грустью сказала девушка высокому широкоплечему мужчине. Черноволосый, с густой бородой, одетый в коричневый камзол, под которым поверх темно-серого жилета завязан красный пояс мага. Он оставил обставленный сложными приборами, колбами и пробирками стол и повернулся к девочке.

— Очень жаль. Она была замечательным человеком, хорошо ухаживала за тобой и не рассказывала в городе ничего лишнего. Таких, как она, всегда трудно заменить.

— Она была такой старой.

— Да, доченька…

— А пришла к нам совсем молодой.

— Аниса прожила с нами всю жизнь. Кроме нас у нее никого не было, мы заменили ей семью…

— …Но почему Аниса постарела и умерла, а я почти не изменилась? И ты, папа… только бороду отпустил.

— Понимаешь… — замялся мужчина и неожиданно для себя толкнул одну из пустых колб, стоявших у стола.