Зов Арахны (СИ)

«Кинжал», конечно, стартовал первым, много раньше других, крупных кораблей. Майер от волнения превысила стартовое ускорение, на мгновение у неё потемнело в глазах. Как только машина вырвалась из осевого поля станции, инерция снова стала статичной, как и полагается. Восемь уцелевших неизвестных кораблей уже развернулись плотным противоракетным строем, набирая скорость на форсаже. Разгоняясь им на перехват, Катрин сфокусировала на них сенсоры. Судя по полученным данным, атакующие машины построены на базе барражирующих ракетоносцев типа «Барракуда». Редких и довольно опасных машин. Единственных из малых боевых кораблей ВКС способных на автономный прыжок. Эти, новые ракетоносцы, хоть и были немного массивнее, но ускорение выдавали на четверть выше. Значит, они сумеют подойти к цели гораздо быстрее. И их наводящие сканеры работали на большее количество крейсерских ракет, чем на «барракудах». По шестнадцать вместо двенадцати, почти сто тридцать штук на восьми машинах. Майер тут же проверила их целевые настройки — судя по поведению наводящих систем, целью атаки будет не сама станция, а эсминцы. Всё ещё пристыкованные «Кантабрия», «Саксония» и «Окинава». Ну конечно! Кого же ещё будут атаковать новейшие машины с неизвестными опознавательными кодами? Станция же никуда не денется, а корабли в космосе ещё надо найти. По выкладкам компьютера, через пять с половиной минут они выйдут на рубеж ракетного пуска. Эсминцы не успеют отойти от станции к моменту подлёта ракет. Катрин представила себе, как сейчас бегут через стыковочный шлюз экипажи. Как лихорадочно запускают системы, как ракетные БЧ заряжают пусковые установки и пытаются найти цели, из мешанины сигналов, сканирующих лучей и защитных полей станции и других кораблей. Сам «Ярданг» уже выдал полный залп, сейчас шла перезарядка ракетных шахт. И отразить такой массивный ракетный удар нападающих, в этих обстоятельствах, будет невозможно. Нападение было рассчитано почти идеально. Не учли неизвестные стратеги только одну величину. Лейтенанта Майер и её одинокий, старый «кинжал», уже идущий в отчаянную атаку. Она им не позволит. Нет. Её наверняка собьют. И пусть. Собственная жизнь для Катрин уже давно ничего не значит. Но она не допустит, чтобы погибли эсминцы. Кроме знакомых и просто сослуживцев, там, на старенькой «Окинаве» находится человек, который заставил её заново начать жить. Она не смогла бы сказать, что любит его, это было бы самообманом, глупой фантазией. Но с ним было так тепло… Катрин вдавила рычаги ускорения так, что даже почувствовала сопротивление механизмов скафандра. Машина вышла на пороговую скорость, быстрее разогнаться не позволяли релятивистские эффекты.

Нападающие не сразу поняли, что за машина идёт к ним на перехват, не жалея двигатель. Они просто выпустили в неё по две «малышки» каждый и посчитали, что этого достаточно. Только когда «кинжал» спокойно сбил все шестнадцать ракет, а дистанция сократилась до двухсот тысяч километров, ракетоносцы разделились, рассыпая строй на пары. Запоздалый манёвр, который только немного уменьшил их потери. На встречных курсах атаки, потоковые пушки были эффективны на гораздо большей дальности. Катрин нажала на гашетку, видя, как с каждого из противников брызнули снопы средних ракет. Это, похоже, её смерть, но ей некогда бояться. Только озноб внутри, под сердцем, медленная волна мурашек ползущих по венам.

Что такое двести тысяч километров, для боя в космическом пространстве, на встречных курсах? Мгновение. Всего лишь мгновение, мимолётное, роковое мгновение, в котором сошлись все годы жизни. Всё вот здесь и сейчас. Ничего больше нет, только цифры на приборах, углы наведения орудий и схождения курсов, значения расстояний и скоростей. И вражеские цели, желающие твоей смерти. Удары сердца, готового вырваться из груди, кажутся теперь неторопливыми. Всем телом Катрин ощутила отдачу от очереди выстрелов, из тяжёлых пушек своего космолёта, словно держала их своими руками. Огромные потоки раскалённой плазмы, разогнанной до световой скорости, вспыхнули в направлении целей. Многократно больше самого крохотного «кинжала» и намного ярче далёкого солнца. Одна пара ракетоносцев мгновенно испарилась, вместе с выпущенными ими ракетами. Вторую пару тоже удалось накрыть, один исчез в солнечном пламени, а другой закувыркался в пустоте, искря и выпуская горящий воздух из пробоин. На его щиты пришлось чуть меньше ударов плазменных лучей. Оставшиеся четверо уцелели, кинувшись в рассыпную, и на время забыв об основной своей цели.