Зов арены

— Нехорошо,— заметила она, когда они вышли в длинный коридор,— бедняга, наверное, сейчас по локоть залез в мясо с овощами…

— Нехорошо,— передразнил ее Сэндас.— Но у меня тоже дел полно. Не он один занят. К тому же ему нравится вся эта суета. Он так долго добивался этой должности…

Коридор привел их в просторное помещение перед пиршественным залом.

Хавлат с особо приближенными слугами стоял у открытых дверей в зал и приветствовал каждого гостя, так широко улыбаясь, будто в его жизни еще не было более счастливого дня.

Сэндас отвел Соню в сторону и сказал, что им лучше подождать, когда все гости займут свои места.

Соня оперлась о колонну и скрестила руки на груди:

— Это он и есть?

— Да, это Хавлат.

— Роскошь из него так и прет, не правда ли?

— Что?

Она бросила на Сэндаса многозначительный взгляд.

— Ну и пусть,— извиняющимся тоном пробормотал он,— он и платит хорошо.

— Несомненно платит. А ты не хотел бы поделиться с бедняками на улицах города? Им бы деньги очень пригодились. Тем более что твой господин именно на них и наживается.

Сэндас не удостоил ее ответом, только посмотрел так, будто решил, что девушка сошла с ума.

Последний гость прошел в главный зал, и Сэндас шагнул вперед, сделав Соне знак следовать за ним. Хавлат, заметив его, развел в стороны руки, будто хотел обнять своего гвардейца.

— О-о, Сэндас! Все прошло нормально?

— Да, господин. Все, что я заказал, надеюсь, уже прибыло?

— Полагаю, что так.— Хавлат кивнул. — Надо спросить Имфа. Что это у тебя за гостья, Сэндас? — Он с явным одобрением взглянул на Соню.

— Ее зовут Рыжая Соня, господин. Вчера вечером она побила меня в метании ножей.

— Даже так? — фыркнул Хавлат.— Насколько я понимаю, Рыжая Соня, ты наемница?

— Да.— Она угрюмо посмотрела на Хавлата.

— Но не заморийка, по-моему?

— Нет. Из Гиркании.

— Понятно…

Отношения между Заморой и Гирканией не всегда были добрососедскими.

— Что же, добро пожаловать. Я люблю Сэндаса как сына, его друзья – мои друзья. Входи. Наслаждайся празднеством, и потом, может быть, мы еще побеседуем.

— Благодарю тебя.

Проходя в зал, Соня чувствовала, что он смотрит ей вслед, и слышала, как Хавлат шепнул Сэндасу:

— Проходи к дальней стене. Женщина-наемник? О боги!

Сэндас покраснел и, ускорив шаг, указал Соне на низкий стол у дальнего конца зала — подальше от знати.

Солнце заходило, огромный зал постепенно погружался в темноту, и отдаленные предметы теряли свои очертания. Рабы то и дело зажигали все новые факелы и огромные масляные лампы. Непрерывным потоком подносили еду и питье. Соня быстро утолила голод и вскоре начала лишь пробовать то или иное изысканное блюдо.

— Интересно, можно ли что-нибудь из этого забрать с собой? — спросила она Сэндаса.— Я уже сто лет не ела ничего подобного! — Она рассмеялась.

Пирующих гостей развлекали танцоры, певцы и музыканты, странствующие лицедеи разыграли комедию в масках, а шестеро силачей сражались по очереди со смертельно опасным киммерийским медведем, которого изловили и привезли в Аренджун по приказу Хавлата, а потом, чтобы доставить публике особое удовольствие, набросились на зверя все вместе.

Израненный, ошалевший от боли хищник выбрал себе из всех нападавших одну жертву и, кинувшись к ней, резким движением оторвал противнику руку. Вид и запах крови врага придал медведю сил, и он занес было лапу, чтобы добить жалкого человечка, посягнувшего на его жизнь, но пятеро людей навалились на него, и вскоре бездыханное животное вытянулось на полу. Неизвестно откуда появившийся лекарь осмотрел раненого и заявил, что рана не смертельна. Впрочем, зрителей это уже нисколько не волновало.

Соню же это представление разозлило.

— Мне наплевать на изувеченного,— заявила она Сэндасу.— Он вполне заслуживает такой участи. А вот медведя жалко.

— Медведя? — изумленно переспросил Сэндас.

— Да,— кивнула Соня.— Бедному зверю не оставили выбора. Его притащили сюда для того, чтобы эти вопящие слабаки смотрели, как его калечат и убивают. С безопасного расстояния, разумеется, и под защитой стражников. А загони любого из этих разинь в медвежью берлогу, вот тогда посмотрим, что они почувствуют, когда потечет кровь. Их собственная.

— Но они же не охотники,— терпеливо объяснял ей Сэндас.— Это же просто развлечение.

— Да, для этих обожравшихся уродов,— ответила Соня,— но не для медведя. Нет уж, пусть они встретятся со зверем в лесу и повеселятся от души. Лично мне, я думаю, такое развлечение будет больше по нраву!

Сэндас покачал головой: он ее не понимал. Вспомнив, однако, что она приехала издалека и в иных странах — иные нравы, он наполнил ее кубок вином, с извиняющейся улыбкой оглядел соседей по столу, которые могли ее услышать, и перевел разговор на другие темы.

Развлечения, которые Хавлат приготовил для гостей, на этом не закончились. После того как мертвого медведя уволокли, радушный хозяин поднялся из-за стола и, стараясь не наступать на кровь, вышел на середину зала. Призывая к молчанию, он поднял руки, а когда все затихли, объявил: