Зов Атлантиды

Артериальное давление: 87/43

Частота сердечных сокращений: 30

Мило повернулся лицо к Дэвиду.

– Падает, – сообщил Вэйл.

– Что теперь?

– Теперь подождем.

Мило сел, скрестив ноги и закрыв глаза. Дэвид понял, что он ищет безмятежности, и в этот момент пожалел, что не способен на то же самое – на время выбросить все из головы. Его мысли затуманил страх. Вэйлу отчаянно хотелось, чтобы дверь с шипением распахнулась, но при том страшился узнать, что случилось с Кейт, какой эксперимент она проводит, что творит с собой.

* * *

Дэвид уже почти заснул, когда вдруг зазвучала тревога. Коридор заполнил громовой голос «Альфы»:

– Экстренная медицинская ситуация субъекта. Состояние критическое. Выполняется обход прав доступа.

Широкие двери исследовательской лаборатории разошлись.

Вэйл бросился внутрь, протирая глаза и пытаясь понять, что видит.

– Ого, – раздался у него за спиной благоговейный выдох Мило.

Глава 2

Посадочный модуль «Альфа»

На глубине 1200 футов ниже уровня моря

Близ северного побережья Марокко

– Что это? – спросил Мило.

Дэвид обвел взглядом исследовательскую лабораторию.

– Без понятия.

Помещение оказалось просторным – не меньше сотни футов в длину и пятидесяти в ширину, но в отличие от медицинского отсека столов здесь не было. Фактически единственными предметами, стоявшими на полу, были два стеклянных резервуара, каждый не менее десяти футов в диаметре. Внутри них теплился желтый свет, и сверху вниз возносились искрящиеся белые элементы. Правый резервуар был пуст. В левом находилась Кейт.

Она парила в паре футов над землей, раскинув руки в стороны. На ней была та же простая одежда, в которой она покинула сегодня утром спальню, но было добавлено нечто новое – серебристый шлем, закрывающий не только голову, но и лицо до самого подбородка. Ее волосы, недавно покрашенные в каштановый цвет, ниспадали из-под шлема ей на плечи. Небольшое смотровое стекло над глазами было черным и напрочь скрывало, что с ней. Единственным намеком на происходящее был ручеек крови, сбегающей из шлема по шее и расплывавшейся пятном на ее серой футболке. Пятно разрасталось с каждой секундой.

– «Альфа», что… здесь происходит? – спросил Дэвид.

– Уточните.

– Что это за… эксперимент? Процедура?

– Симуляция реанимации памяти.

Что это означает? Не эта ли симуляция ей вредит?

– Как я могу это остановить?

– Вы не можете.

– Почему нет? – Вэйл начал терять терпение.

– Прерывание процедуры реанимации памяти приведет к кончине субъекта.

Мило обернулся к Дэвиду со страхом во взоре.

Вэйл взглядом обшаривал помещение. Что же делать? Нужна какая-нибудь подсказка, какой-нибудь отправной пункт… Он запрокинул голову, пытаясь привести мысли в порядок. С потолка на него взирала одинокая полусфера из черного стекла.

– «Альфа», у тебя есть видеотелеметрия в этой лаборатории?

– Так точно.

– Начни воспроизведение.

– Уточните диапазон дат.

– Начни с секунды, когда доктор Уорнер вошла сегодня.

Из левой стены хлынула волна света, медленно сформировавшая голограмму лаборатории. Резервуары были пусты. Двустворчатая дверь распахнулась, и в помещение вошла Кейт. Направилась к правой стене, тут же осветившейся, и начала пролистывать ряды экранов, заполненных текстом и символами, понять которые Дэвид не мог. Женщина стояла спокойно, только глаза ее бегали влево‑вправо, читая, охватывая взглядом экраны, каждый из которых задерживался менее секунды.

– Круто, – шепнул Мило.

Дэвид почувствовал, как попятился на шаг. В этот момент до него отчасти дошло, что стало с Кейт, какая пропасть разверзается между мощью ее рассудка и силами его ума.

Две недели назад Кейт нашла лекарство от Чумы Атлантиды – глобальной пандемии, унесшей миллиард жизней в самом начале эпидемии и без счету во время своей последней мутации. Чума расколола мир надвое. Коэффициент выживаемости был невысок, но сумевшие выжить менялись на генетическом уровне. Некоторые из выживших от Чумы выиграли – стали сильнее и умнее. Остальные деградировали, откатываясь к первобытному состоянию. Мировое народонаселение сплотилось вокруг двух противостоящих лагерей – «Альянса Орхидеи», стремившегося остановить и вылечить чуму, и «Иммари» Интернейшнл», посеявшей чуму и выступавшей за то, чтобы дать генетической трансформации идти своим путем. Кейт, Дэвид и команда солдат и ученых остановили чуму и сорвали план «Иммари», выделив фрагменты лекарства – эндогенные ретровирусы, оставленные былыми вмешательствами атлантов в человеческую эволюцию. Ретровирусы, по сути, представляют собой вирусные окаменелости, генетические ниточки Ариадны, ведущие к случаям модификации человеческого генома атлантами.

В последние часы Чумы, когда ежеминутно умирали миллионы человек, Кейт нашла способ примирения всех вирусных окаменелостей и уничтожения болезни. Ее терапия создала стабильный унифицированный атланточеловеческий геном, но за этот прорыв она заплатила дорогой ценой.