Зов чести (СИ)

Увернувшись от града гранёных сосулек из пасти самого крупного и мощного волка, Дэй гибким движением сместился с траектории прыжка другого, опасно приблизившегося хищника, перепрыгнул третьего и двумя быстрыми взмахами молниевого кнута разбил ещё двоих хищников, а шаровой молней заткнул пасть вожаку стаи…

Успокоив последнего из элементалей, Дэй смачно выругался и погасил технику Кнута-Молнии. Разгромленный лагерь по-прежнему бурлил и кипел. Окинув его взглядом, глава клана Луэн печально покачал головой:

— Они заплатят мне за это…

Его глаза мстительно вспыхнули жаждой крови, но Дэй-старший сдержался. И побежал в сторону темнеющего на горизонте леса…

***

Вихрь кружащейся и мелькающей стали, в который превратился тэнгу, вскрыл защиту Мастера как консервную банку — плёнка стихийного щита не сумела противостоять напору демона, виртуозно владеющего нагинатой, и лопнула, пропуская его к остолбеневшему стихийнику. Сверкающая сталь вздымалась и падала, раз за разом обрушиваясь на отшатывающегося всё дальше гвардейца. Мастер призвал на помощь родную стихию и усилил МПД толстым "Покровом Земли", превратившись в массивного и громоздкого голема в два человеческих роста, но и эта мера не помогла сдержать бешеную атаку. Счистив пласты земли с противника филигранной работой тяжелого лезвия, тэнгу за несколько ударов поставил его на колени и…

Хаттори Хандзо вновь вынырнул из теней в решающий момент схватки, жестом указал тэнгу направление новой атаки, выдвигая его на помощь Дракону и разразился отточенной до совершенства серией мощных уколов.

Мастер не пожелал умирать без сопротивления…

Измотать высокорангового бойца за столь короткий срок — нереальная задача для боя один на один. Пропуская бахир через себя, стихийник нагружает силовые каналы тела и весьма экономно растрачивает внутренние резервы, напитывая организм энергией. Мастерами становятся после пары десятков лет неустанной практики и пропускная способность энергетических линий организма за это время достигает невообразимых высот.

И всё же он остаётся человеком.

А люди склонны совершать ошибки…

Мощный стихийный щит оградил Мастера Земли от атаки моего предка — мерцающая сполохами коричневых оттенков полупрозрачная плёнка сформировала вытянутый и широкий эллипс. Яри в руках Дьявола Ханзо заметалось, быстрыми клевками пробуя защиту Мастера на прочность. Удары тяжёлого и длинного наконечника вызвали на поверхности щита рябь, враг пошатнулся и целиком сконцентрировался, чтобы не пропустить атаку.

Предок танцующим движением крутанулся на месте, секущим движением копья вспорол пространство перед собой, оставляя в воздухе заполненную серым туманом прореху, и стремительным выпадом завершил свою комбинацию…

Напитанное энергией копьё с натугой преодолело "доспех духа" нашего врага и пронзило его стальную спину, высунувшись из грудных бронепластин на добрую треть.

— Как ты и хотел. Лицом к лицу. — холодно проронил самурай, проворачивая древко и выдерживая его обратно. — Дзигоку ждёт тебя. Дзигоку и все его демоны!

Закованная в металл человеческая фигура медленно завалилась на землю…

Добив врага, дедушка Хандзо повернулся ко мне, помахал рукой и растворился… Мои силы более не могли поддерживать существование фантома. Дракон-Хранитель торжествующе рыкнул и тоже исчез, оставив после себя десяток трупов в багровой клановой броне. А тэнгу гигантскими скачками мчался дальше, торопясь успеть как можно больше до истечения отведенного ему срока.

Хватка земляной руки ослабла — "техника" лишилась подпитки и я смог взломать её структуру выбросом нейтрального бахира. Поле боя практически лишилось пылевой завесы и было видно, что силы клановой гвардии медленно отступают под прикрытием примерно десятка шагоходов. Гвардейцы Такэда стягивали свои разбросанные силы в кулак…

Выбравшись из получившейся кучи влажной земли, подошёл к спокойно стоявшему за мёртвым Мастером человеку в легком МПД "Гончий" и спросил:

— Почему ты не сбежал?

Гвардеец клана Такэда только безразлично пожал плечами. Оглядев его с головы до ног, я задержал взгляд сначала на не пострадавшей и дорогой броне русского производства, а потом и на торчащей из набедренной кобуры рукоятке не менее дорогого плазменного пистолета.

— Почему ты не сражался?

— Глупо противостоять Судьбе. — глухо ответил гвардеец и медленно поднял руку, касаясь кнопки разгерметизации шлема. — А сегодня она на вашей стороне.

Его лицо сразу показалось мне знакомым. Схожие черты я наблюдал совсем недавно, буквально на днях. В голове как будто щелкнуло — вся память брата, вся, а не её жалкие осколки, вся память хлынула в мой разгорячённый адреналином мозг. Пошатнувшись, я слегка ошарашенно хлопнул глазами, переваривая массив информации и вздрогнул. Слишком много там оказалось такого, что требовало моего внимания.

Мой шлем также покинул своё место. Обоняния коснулся резкий флёр смрада войны — тошнотворная смесь запахов пролитой крови, палёной плоти, человеческих выделений, металла и гари…

Но всё таки я усмехнулся и слегка склонил голову, отдавая должное своему врагу: