Зов горизонта

Их детдом был построен очень давно и являлся одним из самых крупных детских домов Подмосковья. А связано это было с историей страны. В 1785 году указом Екатерины началось строительство острога в городе Егорьевске. А во времена СССР сто первый километр от Москвы был лимитной зоной. Такая категория граждан, как тунеядцы, подвергались высылке. А диссиденты, рецидивисты и осуждённые по особо тяжким статьям, попадали в тюрьму Егорьевска. После выхода из тюрьмы им запрещалось селиться в пределах 100-километровой зоны вокруг Москвы и других крупных городов. И они оседали в Шатуре и Егорьевске.

А детский дом принимал детей со всех концов Шатурского и Егорьевского районов. У многих из них родители сидели в тюрьмах, у кого-то родители были лишены родительских прав. А ещё были дети, брошенные матерями-одиночками сразу после рождения.

Этот детдом был построен на окраине города у самого леса, чтобы детям было раздолье и чтобы он не мешал городу Шатуре. Имел он три отделения – самое маленькое для грудничков, потом шёл дошкольный возраст и отделение для школьников. Получив аттестат зрелости, дети выходили во взрослый мир, навсегда покидая пределы дома, где прошло их детство.

Но были дети, которые надолго не задерживались в детдоме. Одних через какое-то время забирали настоящие родители, других просто усыновляли. Периодически в детском доме появлялись супружеские пары, которые высматривали понравившихся им детей и увозили с собой. На Герке такие пары никогда не задерживали свой взгляд. Никого не привлекал мальчик маленького роста с квадратной комплекцией. Поначалу Герке было обидно, но со временем он привык, что не такой как все, и быстро привыкал к условиям жизни. А после того, как он стал понимать и слышать камни, он перестал ощущать своё одиночество. С ними Герка нашёл себе настоящую семью.

Учителей, наставников, врачей и нянечек в таком большом детдоме было много. Плохих воспитателей не было, во всяком случае, с такими Герка не сталкивался. Были равнодушные к детям, были добрые, сочувствующие. Были и те, кто исправно работал, не выказывая особых чувств к брошенным детям.

Герка рос спокойным и тихим ребёнком, никаких проблем с ним не было. Сидел себе в сторонке и играл в камушки. Но всё же был человек, который по-своему привязался к Герке – нянечка Валентина Васильевна. Эта добрая женщина сочувствовала всем детям и жалела всех, но вот к Герке относилась с большей долей внимания.

Когда она была свободна и видела его, одиноко сидящего на улице, то подходила, брала его за руку и водила гулять за пределы детского дома. Кроме того, что Герка умел понимать камни, а они понимали его, Герка прекрасно помнил всё, что с ним происходило, начиная с двухлетнего возраста. Обычно дети этот период жизни не запоминают, но Герка прекрасно помнил всё, в том числе и тот момент, когда Валентина Васильевна позвала его погулять по лесу. Ему не было тогда и трёх лет.

– Пойдём, немного пройдёмся, – она взяла его за руку и вышла с ним за пределы детского дома. – Герочка, я ухожу из детдома, больше я здесь работать не буду.

Герка остановился и вопросительно посмотрел на неё.

– Я заболела.

– А вы принимаете лекарство? – спросил Герка. Он сам не болел никогда, а вот другие дети болели – то гриппом, то ветрянкой, и он знал, что нужно принимать лекарство, чтобы выздороветь.

Валентина Васильевна улыбнулась.

– Болезнь у меня такая, которая не лечится. Да и запустила я её. Я знаю, ты не по годам смышлёный мальчик. Жаль, что кроме меня этого никто не заметил. Ты такой маленький ещё, а всё помнишь и всё замечаешь. И речь у тебя более правильная, чем у детей твоего возраста. Может, поэтому тебя не усыновляют, считая тебя взрослым… хотя маленького роста.

– Я уже не хочу, чтобы меня усыновляли, – беспечно ответил Герка.

– Мне кажется, твоё место тут. Пока тут. Мы здесь находимся потому, что я тебе должна рассказать кое-что о твоём рождении.

Они шли какое-то время молча. А потом Валентина Васильевна начала свой рассказ.

– Имя и фамилию тебе дала я. Моего деда звали Георгий Иванович Денисов. Любила я деда. Был он егерем, хороший был, работящий… лес любил.

– А почему вы дали мне имя, а не кто-то другой? – поинтересовался Герка.

– Я нашла тебя и имела право дать тебе имя и фамилию.

– Нашли? Где нашли?

– Около трёх лет назад я закончила работу и шла домой. Шла я не по основной дороге, а по тропинке через лес. Вот тогда я и услышала плач. Нет, даже не так. Это были жуткие крики, как будто ребёнок орал от боли. Я побежала на эти крики и нашла тебя. Ты лежал на земле голенький, а твои огромные кулачищи были сильно сжаты, и ты во всю глотку кричал. Естественно, взяв тебя на руки, я побежала обратно к детскому дому. Всю дорогу ты орал и в детском доме продолжал кричать. Врач осмотрела тебя и ничего не обнаружила. Ты был плотненьким, с хорошим весом, но почему-то громко плакал. Но прошло ещё минут тридцать, и ты стал затихать и, наконец, совсем успокоился. Я оставалась рядом с тобой всё это время, и когда ты уснул, то разжал кулачок, а на ладошке лежал этот кулон.