Зов Лиры

— Это способ взять приступом любую крепость, не теряя ни одного бойца, — проворчал старик. — Значит, они открыто продают их в Казгаре. Интересно, имеет ли Марк к этому какое-то отношение? Хотя все, кто играет подобными вещами, законченные дураки.

— Они похожи на диски, которые были на соколках, — заметил Крин, размягчая следующий кусочек каменного хлеба.

Его сокамерник замер, не донеся свой кусок до рта.

— А это что за история, юноша? — спросил он таким требовательным тоном, словно был знатным господином, отдающим распоряжения.

Крин решил, что здесь скрывать точно нечего. Когда он закончил рассказ, калека задумчиво уставился в стену, за которой скрывался проход, будто ждал, что оттуда вот-вот выскочит что-то ужасное.

Исхудавшими руками старик отбросил со лба спутанные волосы и принялся тереть веки. Казалось, он пытается вспомнить что-то давным-давно позабытое.

— Плохо, — медленно начал он. — Когда-то, хотя сейчас в это довольно трудно поверить, я был хранителем древнего знания. Потому Марк и засадил меня сюда. Но то, что я рассказывал ему, его не интересовало. Он посчитал, что дело в моём упрямстве, поэтому…

Старик жестом показал на свои изуродованные ноги.

— А что Марк хотел узнать? — спросил Крин, разминая хлебец в надежде сделать его мягче.

— В основном о древних умениях. Я рассказал всё, что мог, поскольку не видел смысла скрывать то, что написано во многих старинных рукописях. Полагаю, что на самом деле он искал Сновидца.

— Нош! — вырвалось у Крина. Если Марк узнает о её способностях, то постарается сломать, как этот кусок хлеба.

— Она сновидит? — резко спросил старик.

— Она берётся за камень и видит… — осторожно промолвил Крин. — Её наставница умела сновидеть… она могла во сне соприкоснуться с другими. Но я ничего не знаю об этих способностях…

«И не желаю знать», — мысленно добавил он.

— Пусть Лира направит на неё силу своих Рук! Марк вцепится в девушку, даже если она и не Сновидица. Его люди носят мёртвые камни…

— Она это знает, — сказал Крин. — Она уже работала с одним, я же рассказывал.

— Но сейчас камни в руках врага, — напомнил старик. — Марк владеет многими тайными знаниями… и некоторыми даже делится со своими доверенными слугами. Я боюсь за эту Нош… — Он замолчал, опустив взгляд на оставшийся кусочек хлеба. — Юноша, Марк возложит на тебя страшную миссию… если девушка откажется служить ему. Я был не один…

Его голова склонилась ещё ниже, он явно избегал встречаться взглядом с Крином.

— Я не был Сновидцем. С детства я стремился служить Лире, но силы во мне не было. — Он снова помолчал. — Я родился в Рифте, который уже давно лежит в развалинах. Мой Дом был знаменит… Я — Гудельф из Дальних Гартов. А та, что ушла со мной, была из Внутреннего Круга. Её имя… запомни его, воин! — выкрикнул старик с неожиданным жаром. — Потому что настанет день, когда оно восславится перед Великими Руками. Когда нас схватили, она оказалась быстрее, чем я, и покончила с собой мечом одного из тех, кто хотел изнасиловать её. Так Марк потерял Сновидицу. Тот, у кого моя жрица выхватила оружие, был убит — медленно и страшно. Запомни это имя, её звали Дарция.

Крина охватила ярость. Он знал, какая участь ожидала женщин, захваченных в качестве трофея. Нош… неужели это случится с Нош?

Видимо, Гудельф понял, о чём он думает, потому что сказал:

— Нош не следует опасаться такого, её дар слишком много значит для Марка. И пока девушка нужна ему, она в безопасности.

— А когда он решит, что взял уже всё, что можно?

— Тогда… хорошо, если ей подвернётся меч под руку, как Дарции.

Крин вскочил на ноги и направился к стене, к которой тянулась его цепь. Если бы у него остался нож в сапоге, с оковами можно было бы сладить. Кольцо покрывала ржавчина. Но когда юноша ухватился за цепь и потянул изо всех сил, то понял, что попытка оборвать её обречена на провал.

Гудельф наблюдал за ним. И когда парень повернулся, старик покачал головой.

— Здесь даже варг не помог бы.

— Возможно. Но я не варг. Я — человек, а не глупое животное.

— Для Марка ты станешь орудием. Лучше смерть…

Он оборвал себя на середине фразы и склонил голову к плечу, словно прислушивался к чему-то. А затем подполз к юноше поближе.

— Идут. Если они за мной… Да, если они за мной, то этот допрос станет для меня последним. Слушай, воин. Ты видел камень, который я перевернул… — Он указал костлявым пальцем на груду соломы. — Если я не вернусь, а у тебя будет шанс вырваться, возьми то, что там спрятано, и храни как зеницу ока. Благослови тебя Лира, это сокровище не должно попасть в чёрные руки. А здесь властвует тьма. Поэтому я вынужден его прятать. Но ты должен потом передать его Одарённой, твоей Нош. Поклянись!

Старик вцепился в руку Крина мёртвой хваткой.

— Ведь меня тоже могут увести, — напомнил юноша.

— Но… судьба может подарить тебе шанс… и ты не безногий калека. Клянись!

Решительность, звучавшая в голосе старика, вынудила Крина произнести:

— Клянусь.