Зов Орианы. Книга первая. В паутине Экора (СИ)

  - Пятнадцатое августа две тысячи ... года.

  - Значит, это был не сон!.. Или всё-таки сон?.. Одно из двух: либо я проспал два месяца, либо...

  - Либо что?

  - Либо сплю сейчас.

  - Так проснись, чёрт тебя подери!!

  Илья сильно зажмурился, а когда открыл глаза, то помертвел от ужаса.

  Стены кабинета оползали, как расплавленный пластилин, потолок провис и вот-вот должен был рухнуть, пол стал проваливаться. Все вокруг сделалось зыбким, завертелось и заходило ходуном.

  - Мадлен! - крикнул Илья и не услышал собственного голоса.

  Мадлен нигде не было. Успела выбежать?..

  Стол разломился пополам и полетел вниз. "Доисторическое" кресло-мастодонт, превратившись в бесформенную чёрную кучу, густым киселём потекло следом за столом.

  Илью затянуло в воронку; он падал, и рядом с ним летели какие-то предметы. Какие, невозможно было определить из-за их стремительно меняющихся очертаний. Сполохи чередующегося красного и синего цвета сводили с ума своей яркостью. Рухнувший мир падал в тартарары. И Илья вместе с ним.

  "Возможно, именно так выглядит смерть" - такой была его последняя мысль.

  - Слава богу, ожил!

  Над Ильей нависало лицо, кажущееся серым в сумеречном свете ещё не взошедшего солнца. Но Илья узнал Андрея, хотя черты его лица были будто бы размыты утренним туманом. Из-за плеча Иванова выглядывала белая взлохмаченная голова, которая не могла принадлежать кому-либо иному, кроме человека, исполняющего роль "бомжа" и назвавшегося редким именем Иннокентий.

  Ну, конечно, Кеша... Илья вспомнил всё и сразу. Ему захотелось взвыть от разочарования и бессилия.

  То, что с ним произошло только что, оказалось всего лишь сном. Офис, сослуживцы, Мадлен, её обида... Милая, хорошая Мадлен. Может, я тебя люблю?.. Всё можно уладить, всё вернуть, почти всё можно объяснить. В конце концов, можно начать заново! Но... это всего лишь сон. А реальность - вот она, очень хреновая реальность! Лес, река, горы на горизонте, два попутчика артиста, участники идиотского шоу, и он сам - дурак дураком, кролик подопытный!

  А холодно-то как...

  - Чего надо? - еле шевеля замёрзшими губами, грубо спросил Илья. Ему было противно глядеть на Андрея, изображающего радость. Увидев в руке майора Кешино зеркальце, и вспомнив первую, услышанную им реплику, Илья не сдержался: - Опять ваши дурацкие приколы! Хватит уже! Надоело! Всё, ваш замысел раскрыт, господа артисты. Факир был пьян, как говорится, фокус не удался.

  - Какие приколы, ты о чём, придурок? Не веришь, что валялся тут как дохлая крыса? Спроси у Кеши.

  - Да пошли вы оба! - Илья с трудом поднялся: болела каждая мышца, а вместо ног, казалось, были протезы. - А за придурка и крысу можно запросто по роже схлопотать.

  - Согласен, - кивнул Андрей, - запросто можно... Ну ты это, извини. Обидчивый какой, минуту назад покойником был, а туда же... Ладно, не серчай, это я просто малость перенервничал. Вот и не сдержался...

  Илья насмешливо посмотрел Андрею в глаза, сплюнул и молча направился к речке ополоснуть лицо.

  Ходьба далась нелегко - сказывался вчерашний променад.

  "Ёлки-палки, как болит-то всё! - подумал он, сделав на негнущихся ногах первые шаги. - Ноги мои, ноги, спина моя, спина... Да, сорок километров - не баран чихал... Да ещё ночёвка на сырой земле, надо было ближе к костру ложиться. Интересно, эти артисты какую-то специальную подготовку проходят? Вроде бодрячком оба. И старик... ну, не ожидал от Кеши такой прыти. Сейчас, небось, в лес за дровами поскачет... О! - удивился Илья, увидев кучу валежника, ничуть не меньшую той, которую они с Иннокентием натаскали вчера вечером, - а дров-то оказывается полно. Уже принёс, шустрик?.."

  Илья посмотрел на костровище - над ним не поднималось не единой струйки дыма; все сучья давным-давно прогорели, а угли рассыпались, став белёсым пеплом.

  "Не подбрасывали что ли всю ночь? То-то я смотрю - кучка пепла совсем небольшая. - Илья зябко передёрнул плечами. - Блин, замёрз как Бобик! Заморозили господа артисты..."

  Плеснув в лицо пригоршню воды и шумно пополоскав горло, Илья вернулся к мнимым товарищам по несчастью. Андрей сидел, обхватив колени руками, и раскачивался - точ в точ как вчера утром в странном здании, где они проснулись. Иннокентий пытался реанимировать умерший ещё с вечера костер. Он отыскал в куче золы едва тлеющий уголек и дул на него, будучи убежденным, что из искры возгорится пламя. Руки "бомжа" были черны от золы, а щеки и нос припорошены пеплом.

  - Бог в помощь, - усмехнулся Илья.

  Андрей тряхнул головой, выходя из раздумий. Увидев, чем занимается Кеша, протянул тому зажигалку.

  - На, не майся дурью.

  - Ну, что, дневальный, - насмешливо сказал Илья Андрею, - завалил службу?

  - В смысле?

  - Ну, ты же не будил Кешу, сам дрых, - пожал плечами Илья. - Не меньшим хлюпиком, чем я оказался.