Зов пахарей

Не звонит колокол, не слышно армянской речи, Одичал, стал волчьим логовом Край приветливый, Змея села на судьбу твою, Сурмали.

— Эх, до чего же ты хороший человек, — растрогался начальник милиции, — завернуть в лаваш и скушать, объедение!

И начальник милиции обнял гостя и пригласил к себе в Эчмиадзин. До того они друг другу приглянулись, что даже на одной тахте спать легли.

Утром рано, чуть свет. Борода Каро проснулся, оседлал своего коня — и поминай как звали.

Пещеры Диана и Какавадзора подмигивали ему — к нам, мол, пожалуй. Развалины Амберда призывали издали — иди, иди сюда, мы тебя приютим.

А начальник милиции проснулся утром, отозвал в сторону председателя и говорит:

— Рашид, а ведь я по важному делу в вашу деревню приехал.

— По какому?

— Получен сигнал, что Борода Каро в эту сторону поехал, может, в Джанфиде прячется, а может, в Армавире, не знаю. Помоги мне найти Бороду, Рашид. Два дня уже с ребятами мотаемся, поймать бы его, сдать — и дело с концом.

— Да ведь, товарищ начальник, ты с Бородой Каро этой ночью на одной тахте спал, — засмеялся Рашид.

Милиционер побледнел, вся краска сошла с лица.

— Как так? Тот самый крестьянин, что вино из миски пил?

— Тот самый.

— А где он сейчас?

— Утром чуть свет оседлал коня — и поминай как звали.

— Шутишь!

— А чего шутить-то? Борода и был.

— Тот самый, что про просо рассказывал?

— Да.

— Что песню пел?

— Ну да, тот, с которым ты братался вчера и целовался, — отвечал Рашид невозмутимо.

— Вот те ра-а-аз…

Начальник милиции Вачаган подошел к столу, взял миску, из которой пил Борода, удивленно повертел в руках и положил на место.

— Не верится прямо, что человек, которого ты разыскиваешь, спал с тобой в одной постели и ловко так улизнул. Братцы, если это и есть Борода Каро, будь благословенно молоко матери, что он сосал. Сколько лет я прожил на свете, а такого краснобая, такого задушевного человека в жизни не видел, — сказал сурмалиец. — Но что делать, с нас требуют. Хотим мы того или не хотим, а наш долг поймать его и сдать куда следует. Не я, так другой это сделает. Змея села на судьбу этого человека. Вчера из Талина звонили: мол, возможно, в ваши края забрел, пошарьте там у себя. Сказали, что давно уже прячется в горах. Несколько раз, говорят, приходил домой, жена прятала его в тоныре, а сверху камни клала. Борода, мол, у него такая длинная, что однажды, когда жена закрыла тоныр плитой, полбороды осталось торчать наружу. Но eсли Борода Каро тот, что мы видели вчера, то вовсе у него никакой бороды нет. Вот что, Рашид, не хочу я брать на себя грех, — решительно сказал милиционер. — Этот человек мне понравился, не пойду я против своей совести… Погоди, а коса у него с собой была?

— Была.

— Значит, он и есть, — продолжал милиционер. — В Аштараке и Талине заметили странную вещь — кто-то ночью косит на их полях, даже иной раз связывает сено в снопы. Предполагают, что Борода Каро, его рук дело. За все это время в горах пропала одна-единственная коса. У кого, скажи, рука на такого человека поднимется? Арестовать… Да по какому праву?.. В последнее время, Рашид, что-то не то у нас творится, не по сердцу мне все это и против заветов Ленина, так я думаю!

— Ему прощение было дано от правительства, Бороде-то. Разрешили поселиться в Армении и заниматься крестьянским трудом, — подтвердил председатель Рашид.

— Вот видишь! А некоторые личности приказали поймать его. Что поймают — это вне сомнения, но пусть хотя бы не моей рукой. Он ночью к тебе пришел, так ведь?

— Ночью, а ушел чуть свет, — подтвердил Рашид.

— Значит, так: у тебя такого человека не было, не видел ты его, понял? По-русски про такое говорят «сухой отказ». И жену предупреди, чтобы язык за зубами держала. Тяжелые дни наступают, Рашид, беречь нам друг друга надо, всего-то нашего народу горстка осталась. Помнишь, он сказал: «У караса спросили: чего ты боишься? Ответил: маленьких горшков».

С этими словами начальник милиции покинул дом Рашида. В деревне он допросил для виду нескольких крестьян, после чего отбыл в райцентр.

5. Живи с чистой совестью, ишхандзорская

Долго бродил в тот день Борода Каро.

Из головы не шел Большой Шариар. Много всякого приключалось с ним в жизни, но такого даже он себе представить не мог. Что за неосторожность, в самом деле, сидеть и пить вино с разыскивающим его милиционером… Теперь-то, конечно, Бороду в Большой Шариар никакими калачами не заманишь. Уже ясно, что его ищут, и начальник милиции именно поэтому и приходил в село.

Борода вспомнил случай, связанный с мельницей Воскетаса. Тогда он, помнится, даже избил жену. Нет, все уже, не будет он больше спускаться в села, особенно в те, что в низинах. В горных селениях в случае опасности еще можно захорониться, спрятаться за какой-нибудь утес, в пещерку какую-нибудь забраться, а в долине куда денешься, ежели что?