Зов пустоты

Глава государства подошел поздороваться, поздравил его наравне с присутствующими сотрудниками ГУВБ, но Марк не хотел оказаться на официальных снимках и следил за каждой камерой, чтобы точно не попасть в кадр. Вся церемония казалась ему сюрреалистической. Сам Надер Ансур как будто был не здесь, не до конца осознавал, где он и что с ним.

Марка удивила непринужденность президента и его команды, все шло легко, естественно. Рукопожатия, несколько слов для каждого, хорошее настроение, обещание всего, что государство может предложить новому герою, который вежливо кивал. Но больше всего Марка удивила та легкость, с которой он попал во дворец. Едва протокольная служба Елисейского дворца сверила его имя с именем на удостоверении, ему разрешили войти сбоку, мимо металлодетектора, без обыска. Вообще без всего. Он мог пронести сюда табельное оружие, и никто бы не заметил. Это казалось ненормальным, но в то же время понятным. Неужели каждого гостя Елисейского дворца станут обыскивать, заставят снять ботинки и ремень, вынуть из карманов все содержимое, сложить в коробку, а затем шагнуть сквозь рамку? В Елисейском дворце все устроено иначе. По протоколу такое запрещено. Даже в случае с простым приглашенным. Надер Ансур вошел свободно как ветер. Равно как и остальные. Предварительной проверки было достаточно, чтобы установить степень опасности, и считалось, что гости уже подтвердили чистоту намерений.

Важен был лишь образ и репутация. Лишь они давали доступ во дворец, гарантировали безопасность. Жизнь каждого гостя заранее досконально анализировали и оценивали.

Первая леди ходила по гостиной с непринужденностью человека, чувствующего себя в своей стихии, и все же Марк заметил в ее глазах намек на сомнение и усталость. Напускная доброжелательность политиков. Сколько подобных церемоний они провели за год? Марк принялся рассматривать само помещение, позолоту, обои, светильники… Сколько исторических событий, сколько тайн они повидали. Гостям подносили шампанское и печенье на серебряных подносах. Все были зачарованы и дворцом, и самой церемонией. Всех переполняла гордость.

Президент попросил тишины. В окружении двух незаметных советников и еще более отстраненных телохранителей он произнес импровизированную, казалось бы, речь, упомянул, что и для него, и для гостей эта церемония станет исключительным, очень личным событием, и подчеркнул, что в столь мрачный час каждый гражданин обязан не терять бдительности ради спасения нации. Франция многое дает своим сынам, но и сама нуждается в их помощи и внимании. Вот основная задача сегодня. Президент подчеркнул парадоксальность того факта, что на фоне растущей нетерпимости к чужакам героем страны стал простой иммигрант, и поздравил с этим присутствующих, а затем поприветствовал Надера Ансура и заявил, что страна не забудет его подвиг. Надер стал символом Франции, и президент собирался воздать ему должное.

После этого советники дали понять, что пришло время продолжить церемонию.

Марк вместе со всеми двинулся к входу во дворец, в зал, стеклянные двери которого были широко раскрыты. Марк и сейчас старался держаться позади, но не терял из виду президента и Надера Ансура. Для него присутствие здесь было личной наградой. Армия фотографов, операторов, журналистов захватила половину большого зала; во дворе хлынул ливень; распорядители выстраивали приглашенных для общих снимков, следя, чтобы президент и Надер оставались в середине группы. Весь процесс, как показалось Марку, был довольно бессистемным и неорганизованным, приглашенных расставляли в зависимости от ранга, но многие пытались локтями проложить себе дорогу к центру событий. Марк шагнул в сторону, став скорее свидетелем, чем участником этого светского маскарада.

Напротив выстроилась армия фотографов, ожидая официального разрешения начать охоту за идеальным кадром. Многие, казалось, были готовы на все, лишь бы ничего не упустить. Один из фотографов без конца передвигал штатив, стараясь встать точно по центру. Нетерпение нарастало, но обстановка все же оставалась сдержанной – по привычке, из уважения.

Зажглись прожекторы, на миг ослепив собравшихся.

Марк отвернулся, чтобы дать глазам привыкнуть.

Рядом стоял крепко сбитый телохранитель в костюме. Окинув его взглядом профессионала, Марк понял, что выпуклость под курткой на спине, в районе пояса, выдает пистолет.

В глубине зала замелькали вспышки фотоаппаратов.

Торжественная церемония началась.

У Марка в кармане завибрировал мобильник.

Украдкой вытащив его, Марк взглянул на экран.

Людивина.

Как-то не очень вовремя. Через секунду он все же ответил на звонок, почти развеселившись.

– Ты же знаешь, где я? – спросил он тихим шепотом, стараясь не улыбаться.

Но тон Людивины его мгновенно насторожил:

– Это он! Марк! Это НТ!

– Что? Ты о ком?

– Надер Ансур! Это НТ! Это его лицо!

– Что?

Не имея всей информации, Марк тем не менее тут же расставил все по местам.

Елисейский дворец. Президент страны. Толпа журналистов. Эти кадры увидит весь мир. Они войдут в историю. Сохранятся на века.

Отсутствие проверки для официальных гостей.