Зов скитальца. Том первый

Он оставил на столе пакет с подтаявшим льдом и встал.

— Какого черта ты делаешь? — возмущенно пялился он в большое зеркало в мужской уборной на свое плечо, на котором я стоял.

Тебе нужно с ней станцевать! Мы не наберем десятку, если не используем метод, который стар как мир. Мой. На счет вашего не в курсе.

— Я не умею танцевать, Кай! Ты что забыл, что я ботаник? В каких чертогах моей памяти ты откопал хотя бы одно воспоминание, которое связано с танцами?

Знания о прошлом Зевса настигали меня обычно, как только мои мысли или наш разговор касался какой-то темы. Но о танцах действительно ни одного воспоминания. Вот елки зеленые. Без танца эту самку не соблазнить. По крайней мере, не за такой короткий срок. А вот когда есть тактильный контакт во время безобидных движений. Это сильно сближает. Не одну женщину я уводил домой после танцев. А в моем студенчестве ни один вечер не обходился без них.

Есть предложение.

Кто-то в кабинке позади спустил воду. Мы были не одни. Гремлин в пиджаке подошел к раковине, бросил взгляд на сумасшедшего Ттидди разговаривающего с собой, увидел печать и все понял. Он быстро помыл руки и вышел в зал.

— Какое предложение?

Наверняка я могу завладеть твоим телом в этом измерении, как и ты моим в…моем. Позволь мне вселиться в тебя, и я так отожгу, что Милли еще долго не забудет ваш первый танец. Ох, какую чечётку я по молодости танцевал…

— Ты точно чокнулся, Кай!

Ты сам видишь, что самка почти в твоих руках. Просто так сдашься? Пока что я ни разу не позволил тебе усомниться во мне. Выбирай. Или танец или все наши старания коту под хвост. Только помни, больше тебе к Милли не прикоснуться и пальцем.

Гремлин сомневался. Гормоны играли. Опасность доверять тело тоже брала свое. Он включил воду. Умыл лицо.

— Ладно. Только без глупостей, Кай. Ты в этом мире чужак. Один танец. Понял?

Понял, понял. Что мне нужно сделать, чтобы…стать тобой?

— Ничего.

Зевс поднял рукав. На нем висел браслет. Он дотронулся до него пальцами и расстегнул застежку. В этот же миг кто-то как будто выключил свет и тут же включил его. Только теперь я стоял напротив зеркала и пялился в огромную морду Зевса. На плече никого не было.

Пальцами гремлина я пощупал в браслет.

Это оберег. Из-за него ты не мог завладеть моим телом и читать некоторые мои мысли. Убери его в карман. Надену потом.

— Ты здесь? — я огляделся. — Почему я тебя не вижу. Ясно. Ясно. Не надо нервничать.

Теперь я только слышал голос демона, но не видел его. С оберегом мне тоже все стало ясно. Его надевали каждому младенцу с болезнью, которую в этом мире почему-то не называли проклятьем. Состав Зевсу не известен, но браслет защищает от таких как я. Оказавшихся в этом измерении. Интересно… Кажется в моем мире на руке Архиуса я видел нечто подобное…

Тело гоблина легкое. Я словно сбросил половину своего веса. И дергать хвостом довольно необычное ощущение. Правда вот пламени на нем нет. Это потому, что здесь полное отсутствие магии? Ну ладно. Пора соблазнить эту красотку и узнать, где найти дракона. Конечно, у меня свой интерес во всей этой истории.

— Потанцуем? — спросил я, когда вернулся в зал и подал руку даме, чьего сердца хотел добиться Зевс.

Милли зашлась краской, но подала руку в ответ. Другие парочки, сидящие в этот вечер в ресторане, с интересом посмотрели на нас. Мы танцевали под обычную фоновую музыку, но это было так…романтично.

Не распускай…мои лапы, Кай. Выше держись. Вот так.

— Слушай, Ттидди, — начала гремлинша. — Прости меня за это, ладно?

Она посмотрела на спеющий под глазом синяк.

— Ты не виновата. К тому же, если это цена танца с тобой, то я готов подставляться сколько угодно.

Милли улыбнулась. Есть контакт. Уже твердая девятка. Я знаю, чем ее добить. Знаю! Сейчас будет десять, Зевс. Смотри и учись.

Музыка сменилась на другую. Еще более мелодичную. Фортепьяно.

— Ты, наверное, не знаешь, что я пишу стихи… — робко произнес я.

— Стихи? — гремлинша внимательно посмотрела на меня.

— Да, это когда в рифму…

— Я знаю, что такое стих, Ттидди…

Мы продолжали двигаться в такт.

— Прочитаешь мне? — спросила она.

Я ожидал этого вопроса, но все равно застеснялся. Вроде бы все это часть плана, но и на самом деле как-то неловко.

— Слушай… Я написал его про тебя… Поэтому мне немного неловко…