Зов желтого дьявола

– Вы говорите о пане Тадеуше Хорвате? – К хозяйке дома подошла маленькая полная дама, пани Залевская, мать четырех дочерей на выданье, до крайней степени озабоченная их замужеством.

– Да, о нем, милая Катаржина! – Графиня скользнула по лицу Залевской слегка пренебрежительным взглядом, в котором читалось – я-то знаю, а вот ты, милочка, еще ничего не слышала! И не услышишь, пока я не соблаговолю!

Она повернулась к Пшеславскому, но тот прикрыл глаза с видом вежливого внимания, а сам наверняка задремал.

– Что такое с паном Тадеушем? – спросила Залевская с придыханием, выдающим ее чрезвычайный интерес к предмету разговора.

– Так вы тоже ничего не знаете?! – Хозяйка удивленно подняла брови, нарочно дразня Залевскую.

– Откуда же? Я слышала только, что он недавно вернулся из дальних краев… говорят, был в Испании и даже еще дальше – в заморских владениях испанского короля!

– Все так, милая Катаржина! – Графиня слегка кивнула появившейся в дверях старушке, небогатой помещице, приглашенной на сегодняшний вечер из милости и по привычке. – Все так, пан Тадеуш уезжал на край света и недавно вернулся. Не один…

– Не один?! – переспросила Залевская, и лицо ее от волнения покрылось красными пятнами. – Что вы хотите сказать, любезная графиня?

Графиня снова взглянула на старого Пшеславского. Тот чуть слышно всхрапнул, тут же проснулся и пробормотал невпопад:

– Да, несомненно, новая арабская лошадь пана полковника еще не объезжена как следует…

Перехватив недовольный взгляд хозяйки, он открыл золотую табакерку с портретом короля на крышке, протянул ее дамам и проговорил тоном радушного хозяина:

– Угощайтесь, дамы! Отменный табачок…

– Не знаю, дорогой сосед, что вы находите в этой новой моде! – фыркнула графиня, однако взяла щепотку. – Молодежь падка на всякие новинки, а мы-то с вами люди солидные…

– Уверяю вас, графиня, вы, как прежде, молоды и прекрасны! – заверил хозяйку галантный старик. – А скоро ли будут подавать ужин?

– В восьмом часу. – Графиня взглянула на двери, словно кого-то ожидая.

– Но все же, любезная графиня, – напомнила о себе Залевская. – Вы сказали, что пан Тадеуш вернулся из своего путешествия не один. Что вы имели в виду?

– О чем вы, милая Катаржина? – Графиня сделала вид, что забыла о предмете разговора, чтобы еще немного помучить собеседницу. – Ах да! О пане Тадеуше! Ну как же, он привез с собою молодую жену!

– Жену?! – Залевская ахнула и с силой сложила черный испанский веер, так что ручка его сломалась. Она откинулась на спинку кресла, углы ее рта опустились. – Но как же… ведь он ухаживал за моей Басей…

– Вот так, дорогая! – Графиня взглянула на соседку с высокомерным сочувствием. – Вы же знаете этих мужчин! Не примите это на свой счет, ясновельможный пан Игнатий, – она повернулась к Пшеславскому. – Я говорю о молодых мужчинах, о новом поколении…

Пшеславский уже снова дремал, делая вид, что внимательно слушает.

– Как же так! – не унималась Залевская. – Ведь я считала, что дело уже почти слажено…

– Что поделаешь, дорогая! – Графиня снова взглянула на дверь. – Молодые мужчины… они так ветрены!

– А что эта его жена? – Залевская придвинулась ближе к хозяйке, понизила голос: – Она богата? Он взял за ней хорошее приданое?

– Не скажу вам точно, дорогая… впрочем, думаю, что пан Тадеуш не так глуп, чтобы взять бесприданницу.

– Но она, должно быть, иностранка?

– Да, в этом можете не сомневаться! Она совершенная иностранка, кажется, даже не испанка.

– Но хоть католичка? – В глазах Залевской блеснул испуг. – И дворянка, я надеюсь?

– Католичка, можете не сомневаться! Пан Тадеуш добрый католик, он ни в коем случае не женился бы на еретичке. А насчет ее происхождения… я слышала, что она очень знатного рода, кажется, даже королевского. А впрочем, сейчас вы сами ее увидите… – И графиня повернулась к дверям, окончательно утратив всякий интерес к своей собеседнице.

– Пан Тадеуш Хорват с супругой! – провозгласил дворецкий и широко распахнул двери.

На пороге гостиной появился высокий, очень загорелый мужчина лет тридцати в лиловом, шитом серебром камзоле. На руку его опиралась юная женщина в платье из серебристой парчи. Черные волосы ее были уложены высокой короной и украшены небольшим алмазным венцом. Лицо ее, очень смуглое, было красиво необычной, экзотической красотой. Оно казалось совершенно неподвижным, словно это было не живое человеческое лицо, а маска загадочного древнего божества. Глаза супруги пана Тадеуша сверкали, как два влажных изумруда, на высоких скулах играл темный румянец.

Пан Тадеуш подошел к графине, с поклоном поцеловал ее руку и проговорил:

– Позвольте представить вам мою жену Марию.

Смуглая дама слегка присела, скромно опустив глаза.

Пани Залевская смотрела на нее с испугом, она вжалась в спинку кресла и перебирала обломки своего веера.

– Много о вас слышала! – Графиня слегка привстала, милостиво взглянув на гостью. – Рада видеть вас в своем доме! Конечно, у нас провинция, но я надеюсь, что вам понравится традиционное польское гостеприимство.

– Что, уже подают ужин? – пробормотал пан Пшеславский, удивленно открыв глаза.