Зови меня Агниэль (СИ)

— Она не знает, что говорит, Агниэль. У нее истерика, — попытался остановить рыжего гиганта брат по силе.

Агниэль отошел на несколько шагов.

— Я вернусь, — повторил ровно, без эмоций.

Обернулся драконом и взмыл в воздух.

2.20 Пока дышу — надеюсь

Аквириэль проводил хмурым взглядом взмывшего в небо друга. Потер переносицу. Обернулся, подошел к распростертой в снегу рыдающей девушке.

— Алия. — Произнес строго.

Девчонка не отозвалась.

— Алия, — снова окликнул Водный. — Проревелась, и будет. Пора остановиться.

Алька и рада была бы унять поток слез, но не знала — как. Горло саднило от рыданий. Нос заложило так, что дышать приходилось ртом. Но приступы плача накатывали сами по себе — от каждой новой горькой мысли.

Истерика у Альки приключилась впервые в жизни.

Она не плакала на похоронах матери: нужно было поддержать убитую горем, едва стоявшую на ногах тетю.

Она не плакала, когда хоронила тетю: кроме нее, некому было позаботиться о том, чтобы все прошло достойно.

Она не плакала даже тогда, когда ее бросил тот первый и единственный мужчина, которого она любила, как ей тогда казалось, больше жизни. Сказала себе, что он не стоит ее слез.

А теперь вот… Рыдала — и не могла успокоиться. Оплакивала мечту, которой не суждено сбыться. Милую собачью морду, которую уже никогда не увидит. Себя — затерянную и потерянную. Утратившую вместе с родным домом и собственную независимость, и уверенность в завтрашнем дне.

Тогда Аквириэль наклонился со вздохом, ухватил Алю подмышки и поднял, вынуждая встать хотя бы на колени. Алька стоять не желала, равно как и не хотела видеть перед собой очередного дракона. Но Аквириэль, куда лучше, чем Агниэль, знакомый с женщинами и их истериками, не сдавался. Спасибо племяшке Южиталии и некоторым другим родственницам за нажитый опыт.

Придерживая Алию за плечо одной рукой, другой он сделал какой-то жест на уровне глаз, и в зареванное девчоночье лицо с покрасневшими глазами и опухшими веками выплеснулось прямо из воздуха доброе ведерко воды.

Алька захлебнулась, икнула и умолкла. В обезумевших, «глядящих внутрь» глазах появилось осмысленное выражение.

— Ну? Очухалась? Так-то лучше. — Проворчал мужчина. — Согреть, извини, не смогу, а высушить — высушу.

Он поставил Алию на ноги, провел рукой вдоль ее тела, в сантиметре от одежды, которая тут же очистилась от снега и стала сухой.

— Что это было? — указала Аля на прогалину со спекшимися камнями и обледенелыми краями, оставшуюся от дыхания Огненного Дракона.

Оплавленная земля словно превратилась в надгробие для Умки или того, что им притворялось.

— Это, дорогая моя девочка, был горный демон. Полумагическое существо со слабыми ментальными способностями. Оно вытаскивает из памяти приблизившихся к нему зверюшек и людей самые приятные образы. Принимает похожие очертания, а потом с помощью небольшого внушения заставляет будущую жертву поверить в то, что ей показывает. Жертва радостно спешит навстречу привлекательному видению и попадает в каменные лапы демона.

— Значит, Умки не было?

— Я не знаю, кого показал тебе горный демон. Но сути это не меняет. Был только хищник, поджидавший очередную доверчивую добычу.

— Этот ваш… демон… Он показал мне домашнее животное из моего мира. Я подумала, что это животное перенеслось в ваш мир вслед за мной.

— Это теперь и твой мир, Алия. — Жестко поправил ее Водный. — Чем скорее ты согласишься с этим, тем лучше будет для тебя… И для всех остальных тоже.

И тут до них долетел далекий низкий рев и грохот горного обвала.

— Что это? — вздрогнула Алька.

— Это — крик отчаяния и боли. И заодно — стон гор, на которые обрушилась ярость одного дракона.

— Агниэль? Что с ним?

— Сначала ответь мне: ты правда ненавидишь его? Всех нас?

Алия смутилась под острым, пристальным взглядом мужчины. Опустила голову. Вдохнула глубоко — и бросилась в признания, как в омут:

— В тот момент казалось, что ненавижу. Он ведь уничтожил единственное живое напоминание о моем мире. Растоптал мечту. Я всегда хотела завести собаку…

— Собаку… Я понимаю тебя, Арейя Огненного брата. Понимаю твою тоску по дому. Но разве стоит из-за нее отталкивать Агниэля?

— Сама порой не понимаю, что со мной происходит. Злюсь, раздражаюсь. Устаю даже больше, чем в то время, когда в университете училась. А еще порой кажется, что, если б не Агниэль с его зовом — я бы здесь не оказалась.

Произнося последнюю фразу, она нарочно подняла взгляд, чтобы видеть реакцию Аквириэля и попытаться понять, сколько правды в этой мысли. Но Аквириэль никаких эмоций не проявил. И ничего не ответил, хотя Алька сделала паузу.

— Вот так всегда. Агниэль отмалчивается. Вы отмалчиваетесь. Потом удивляетесь, что я злюсь, опасаюсь и не доверяю.

— Алия, мы привыкли, что нам доверяют просто по той причине, что мы — драконы. Тем более — Старшие Драконы. И если о чем-то умалчиваем — на то есть свои причины.

— Какие причины? Как вообще можно решать за другого, что для него лучше?! — Возмутилась Аля.

— Как решают родители за своих детей. А дети — доверяют.

— Но я-то не ребенок! — вспыхнула девушка.