Зови меня Агниэль

— Этим займусь я, — тут же добавил Агниэль.

— Разумеется, ты. — Улыбнулся Дракон Земли. — Во-первых, ты сильнее любого из нас в этой области. Во-вторых, кто лучше поможет своей Арейе, чем связанный с нею Дракон?

Завершив обсуждение, все дружно приступили к завтраку. Мужчины немного расслабились и перестали хмуриться, но напряжение все же сквозило в их озабоченных взглядах и скупых движениях. Предстоящее расследование не обещало быть легким. А тревога за Алию и других девушек вовсе не способствовала легкомысленному настроению.

2.23 Урок на чердаке

Строго-настрого запретив Алие отходить одной от дома дальше края лужайки, драконы умчались, несомые попутными ветрами, за подмогой. До вечера Альке не оставалось ничего другого, кроме как бродить, будто привязанная, за кем-то из подруг.

Впрочем, Делия с Инталией были вовсе не против Алькиной компании. Они даже взялись учить ее приготовлению самых простых блюд с использованием разнообразных магических артефактов. В результате к вечеру в доме было прибрано, а на ужин приготовлено десятка полтора разнообразных блюд. Впрочем, вернувшиеся мужчины с удовольствием уничтожили все подготовленные запасы съестного, признавшись, что все пятеро были слишком заняты, чтобы успеть пообедать.

После ужина Агниэль повел Алию на чердак — туда, где был установлен телескоп. Цели этого похода девушка не понимала до тех пор, пока Агниэль не начал рассказывать о том, что такое ментальная магия, и как ее можно использовать.

— Закрыть свои мысли от считывания тем проще, чем меньше ты на них сосредоточена, — рассказывал Огненный. — Попытки выстраивать какие-то воображаемые преграды вокруг своего сознания — провальный путь. Любой более-менее сильный «слухач» сумеет пробить барьер, который возводился несколько декад.

— Но как же не думать о том, о чем думается? — поразилась Алька.

— Для начала — научиться переключаться. Вот смотри: есть что-то важное, что занимает все твое внимание. Твоя задача — отвлечься от этого важного, почти забыть о нем. А для этого — начать думать о чем-то еще, причем думать старательно и сосредоточенно, будто нет ничего важнее в этот момент.

— Не представляю, как я смогла бы забыть о том, что кто-то покушался на нас. Я весь день только об этом и думала! — Алия вдруг всхлипнула, и Агниэль тут же заключил ее в свои объятия, зарылся пальцами в волосы, принялся целовать тонкие трепещущие веки.

— Только не надо плакать, Арейя! — прерывающимся от волнения голосом попросил он. — Твои слезы обжигают мою душу, как самая сильная кислота…

— Да я и не собиралась, — попыталась улыбнуться девушка, прижимаясь к мощной мужской груди, словно в поисках защиты. — Сама не знаю, что на меня нашло…

Агниэль и сам не заметил, как его утешающие поцелуи превратились в огненные, жадные. Страсть, постоянно сдерживаемая, забурлила, словно лава, и прорвала возведенные на ее пути барьеры. Опираясь на высокий верстак, он поставил девушку между своих бедер, обхватил огромными ладонями ее узкую спину. Аля не просто принимала его поцелуи — она отвечала ему с не меньшим рвением. Ее руки, лежавшие на плечах Агниэля, двинулись вверх, погладили шею, запутались в его солнечно-рыжих прядях, растрепав и спутав прическу.

Его руки тоже не бездействовали: одна ладонь легла на шею девушки, не давая разорвать поцелуй. Другая сползла с поясницы и подхватила Альку под ягодицы, почти приподнимая ее над полом, прижимая девушку все ближе, все сильнее. Огненный давно мечтал почувствовать Арейю всем телом. Сейчас, не встречая никакого сопротивления с ее стороны, он сдавливал ногами ее бедра, проводил горячей рукой по спине, стремясь хотя бы сквозь ткань ощутить тепло ее кожи. Но этого было мало, так мало!

В очередной раз спустившись ладонью вниз, он подхватил подол Алькиной блузы, проник под него и двинулся снова вверх, теперь уже ладонью по голой спине — кожа к коже. Алия почувствовала: что-то изменилось, но, захваченная удовольствием, не могла и не желала разбираться, в чем дело. Впервые она готова была то ли раствориться, то ли сгореть в объятиях рыжего гиганта — без раздумий, без колебаний. Впервые хотела стать с ним единым целым… Его страсть, его напряженное желание не отталкивали её, а заставляли трепетать в ответ.

— Аля… Аля… — стонал он ей в губы, — малышка моя, как же я в тебя влюблен…

Стоп! Влюблен? Он сказал, что влюблен в нее?!

Алька замерла, не в силах поверить услышанному.

За прошедшие две декады она почти уговорила себя смириться с тем, что Агниэль нуждается в ней. Что он привязан к ней магически — из-за своего зверя. Что в его зависимости от ее присутствия есть место симпатии, дружбе, влечению — но не любви. А теперь, когда она почти убедила себя, что придется довольствоваться малым, — он говорит, что влюблен?!

Агниэль не сразу смог остановиться. Не сразу понял, что девушка в его руках закаменела, перестала отзываться на его ласки. Но когда осознал — не удержался от стона. Руки его непроизвольно опустились.