Зови меня ястребом

— Старейшинам рода будешь клятвы давать. Чего трясешься, как нарик на дискаче? От пули-то умереть, небось, не так обидно как от «запорожца».

— Не убивай, брат! Хочешь, денег дам? Много денег!..

— Мда-а… Аналогично ведет себя несознательное племя проституток, живущих по принципу «деньги-товар». Впрочем, вы те же проститутки. С полосатыми фаллосами…

— Бра-ат, не убивай!..

— Не брат я тебе. И не скули, а то привкус вывихну. Станешь похожим на Ксюшу… Пошли, проведаем твоего приятеля.

Константин сгреб с капота документы и подтолкнул мента в спину. Приблизившись к открытой дверце, схватил микрофон и оторвал его от рации. Сидящий на месте водителя офицер подпрыгнул и заверещал на непонятном языке.

— О, и второй из абреков! — обрадовался ветеран чеченской войны. — Что на кавказских дорогах высокая конкуренция? Или уже до нитки всех обобрали? Так, господа талибы, ваххабиты, террористы и прочие усамы — выходим из машины и становимся плотным рядком у капота!

Поставив блюстителей в позу дискоболов, он разрядил их оружие и «конфисковал» сотовые телефоны. Затем прострелил два колеса и, направляясь к «Audi», крикнул:

— Вольно. Можете оправиться, высушить штаны и покурить.

* * *

Яровой был уверен в сохранении ментами тайны своего позора — слишком хорошо изучил нравы кавказских народов. О коротком происшествии на дороге ничего никому не расскажут, регистрационный номер его машины собратьям по радио не передадут. Вот ежели потом представится возможность отомстить другим способом — тихим, подленьким и жестоким — тут уж они расстараются. А в других случаях промолчат. Втихоря сделают колеса, втихоря починят рацию и так же втихоря раздобудут боеприпасы для сдачи дежурному после «боевой вахты».

Однако, не смотря на свою уверенность, в Самару он заезжать не стал — рванул от Чапаевска по окружной, пока не миновал нужную развязку и не оказался на трассе «М-5». В Уфу приехал к полудню следующего дня. По той же трассе, по которой пилил от Самары, пересек весь город и оказался в старой его части, сплошь застроенной раритетными домами высотой от двух до девяти этажей. Покружив по утопающим в зелени проулкам и поболтав с говорливыми старушками, отыскал улицу Суворова. Ровно в час дня он остановил машину у дома под номером «88», и под грохот проезжавшего неподалеку поезда вошел во второй подъезд.

Третий этаж. Вот и нужная квартира с выцветшими «двойкой» и «девяткой» на светлом пластмассовом ромбе.

— Кто там? — вопрос через дверь.

«Странно — шагов вообще не было слышно. Осторожничает старый разведчик…»

— Откройте, пожалуйста. Мне нужен Ахметов Фарид Салихович. Я приехал издалека и очень хочу с ним поговорить.

— Тут нет никакого Ахметова, — фыркнул хозяин. — Кто вы?

— Это не имеет значения. Но мне очень нужно с ним встретиться.

— От же шайтан!.. Езжайте туда, откуда приехали. Ахметовы здесь не живут.

«Вот те раз! Этого только не хватало! Хотя… Суходольский предупреждал о сложности характеров старшего поколения. Придется идти другим путем».

Он снова вдавил кнопку звонка. И снова голос раздается неожиданно рядом:

— Я сейчас возьму палку или вызову милицию…

— Напрасно. Вы и есть Ахметов Фарид Салихович. Мы могли бы с вами просто посидеть и поговорить. Я ведь знаю все о последней операции группы «Варяг».

Минутная пауза и вопрос надломленным старческим тенорком:

— Что вы знаете?

— Почти все. И о вас, и о белом генерале Дьяконове, и о погибших ребятах. И даже о предателе Антипенко…

Замок тихо щелкнул, дверь приоткрылась. На пороге появился сухощавый седобородый старик среднего роста; сморщенная ладонь с трудом нашла и оперлась о ручку, придирчивый взгляд подслеповатых глаз осмотрел незваного гостя.

— Кто вы? — уже мягче повторил он.

— Поверьте: я ваш друг. Меня зовут Константин, и приехал я к вам из Саратова по просьбе известного психолога Марка Антоновича Суходольского.

— Проходите, — посторонился дед.

Опираясь на палочку, он провел гостя в единственную комнату, усадил в скрипучее кресло, одиноко стоящее возле окна; сам тяжело опустился на край дивана. Сейчас, по прошествии стольких лет, он совершенно не был похож на командира группы глубинной разведки, на бравого и неунывающего старлея Ахметова. «Сколько же ему стукнуло? — осторожно рассматривал хозяина крохотной, насквозь пропахшей лекарствами квартирки Яровой, — восемьдесят пять? Девяносто?..»

Сгорбленный, тощий ветеран с испещренным мелкими морщинами восточным лицом вздохнул:

— Так что же вы хотели, молодой человек?

И Косте пришлось рассказывать о цели своего визита, стараясь не пускаться в пространные объяснения и в то же время не упустить весомых деталей…

— У меня созрело несколько вопросов. Пока я слушал… — медленно проговорил дед, потирая пальцами отполированную ручку палочки, на которую опирался даже в сидячем положении. — Первый: почему я должен вам верить? И вправду — почему?

— Если бы я работал на спецслужбы, — недоуменно пожал плечами Костя, — все равно какие: западные или наши, то действовал бы по-другому.

— Как?

— Хотите честный ответ?

— Да. И можете не обращать внимания на мой возраст.