Зови меня моим именем (СИ)

Илья замирает. Опускается лбом на мой висок и шумно выдыхает.

— Ксюша, ты меня ревнуешь что ли?

— Просто ответь на мой вопрос.

— Сначала ты на мой.

— Я первая спросила.

Я не вижу сейчас его лица, но чувствую, что он развел губы в небольшой улыбке.

— Нисколько. Ты единственная, кого я так называл за все 30 лет своей жизни. Потому что я никогда никого не любил до тебя.

— Не правда. Ты любил Селезневу, — мой голос предательски дрожит, и я ненавижу его за это. И себя тоже ненавижу.

— Нет, я не любил ее, — говорит, помедлив какое-то время. — То, что я испытывал к ней, и близко не похоже на то, что я испытываю к тебе.

— И что же ты тогда испытывал к Яне, раз так убивался по ней до самого конца школы? — Яд льется из меня рекой. Мне это не нравится, но все, что сейчас происходит, сильнее меня. Я не могу это контролировать. Мои эмоции больше не подчиняются моему мозгу.

— Я не знаю, что я к ней испытывал, Ксюш. Но точно не любовь. Может, во мне подростковый возраст и гормоны играли. Она же ходила вечно в коротких юбках и на шпильках. Вот на нее и облизывались все пацаны, не я один ведь. Но сейчас, когда я пытаюсь вспомнить Селезневу, мне ничего в память не приходит кроме ее блядских юбок и пергидрольных волос.

Я не могу сдержать смеха с истеричными нотками.

— А обо мне ты вообще ничего не помнишь.

Илья ухмыляется, опускается на подушку и крепко прижимает меня к своей груди.

— Ты всегда писала фиолетовыми ручками и воевала с учителями, которые заставляли тебя писать синими. — Говорит тихим убаюкивающим голосом. — В столовой на обеде ты всегда брала компот, но никогда его не пила. В девятом классе у тебя был дневник с героями сериала «Клиника». В десятом классе на физкультуре во время игры в баскетбол ты вывихнула палец. На переменах ты садилась на пол у закрытой двери кабинета и читала книги. И очень не любила, когда тебя во время этого процесса кто-то беспокоил, потому что обязательно у твоих героев именно в данный момент происходило самое интересное. Ты не любила утренники ко дню учителя. Ты приходила на первый урок раньше всех. Ты была любимицей нашей англичанки. А еще ты очень сильно нравилась Лешке Андрееву, но он так и не решился пригласить тебя на свидание, потому что был уверен, что ты с ним никуда не пойдешь.

Я лежу и боюсь шелохнуться. Илья мягко водит ладонью по моей спине, потом целует мои волосы.

— Видишь, как много я о тебе помню?

По щеке стекает одинокая слеза. Ток аккуратно вытирает ее большим пальцем.

— Ксюша, выходи за меня замуж?

— Я не могу… — мой шепот едва слышен, потому что голос сильно сел.

— Почему?

— Пожалуйста, не спрашивай меня.

Илья тяжело сглатывает.

— Я не тороплю. Скажешь мне, когда будешь готова. Просто знай, что я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой. Ксения Токарева — звучит ведь? Хочу состариться с тобой вместе. Хочу с тобой детей и внуков…

— Замолчи немедленно, — мой голос все еще хриплый, но мне удается сказать это достаточно резко, чтобы Илья тут же прекратил.

— Прости. Я снова тороплюсь и давлю на тебя. Обещаю, что больше не буду. — Он несколько раз целует меня в макушку. — Давай ложиться спать?

И не дожидаясь моего ответа Илья снимает с себя одежду. Я тоже нахожу в себе силы подняться на постели и достать из-под подушки свою ночнушку, чтобы переодеться. Ток, как обычно, крепко меня к себе прижимает и тут же проваливается в сон.

А я вот снова не сплю. Бессонница уже стала моей постоянной спутницей.

Идут дни, мы с Ильей не вспоминаем этот скандал и живем дальше. Он больше не говорит мне о женитьбе и детях, за что я ему очень благодарна. Вот только в любви признаваться реже не стал. И каждое его признание больно отдает где-то в сердце.

Мы снова начинаем выбираться куда-то на каждые выходные и в будние, когда Ток пораньше уходит с работы. Во время проблем с правоохранительными органами, мы завязали со свиданиями. Ему было не до них. Мне в общем-то тоже.

Сейчас же у нас снова карусель из кино, театров, музеев, ресторанов и даже просто прогулок по паркам. Я за всю свою жизнь не посетила столько общественных развлекательных мест, сколько за это время с Ильей.

А в конце апреля мы с Током едем на день рождения Максима. Он празднует его в подмосковном поселке «Золотой ручей». Если честно, я так до сих пор и не разобралась в отношениях Кристины и Максима. Они о своей истории практически не распространяются. Я так понимаю, это из-за Миши. Потому что самый первый вопрос, который возникает у всех в голове — это почему у них такой взрослый ребенок, если они поженились меньше года назад.

Я знаю лишь, что они снова встретились в 17 лет, потому что мать Максима вышла замуж за отца Кристины. Еще знаю, что Максим попал в сильную аварию и частично потерял память. Как он все снова вспомнил, они не рассказывают.

Пару раз я пыталась спросить у Ильи про Мишу и про то, как так вышло, что ему уже шесть лет, а Максим и Кристина поженились только в конце прошлого сентября. Но он лишь мне отвечал, что «это долгая и тяжелая история, и самое главное, что они в итоге вместе и счастливы».