Зови меня Златовлаской

Пешков пришел не с пустыми руками, принес тортик к чаю. Я быстро провела экскурсию по нашей трехкомнатной квартире и затащила его в свою комнату. Дима с интересом оглядывал мою территорию. Интересно, какие выводы можно сделать обо мне по моей комнате? Голубые обои, фосфорные звезды, приклеенные к потолку, чтобы ночью создавалось ощущение, что лежишь под открытым небом, кровать с девчачьим розовым покрывалом, плюшевый медведь и заваленный книгами рабочий стол.

– У тебя мило, – улыбнулся Дима, присаживаясь на край кровати.

– Спасибо. Будешь колу?

– Да, давай.

Я налила газировку в стакан и передала Пешкову. Мы полусидя расположились на кровати, пили и болтали.

Конкурс талантов и Ширшикову мы не обсуждали, тактично делая вид, что непонимания на этой почве у нас не было.

Поначалу я немного нервничала, но постепенно почувствовала себя более расслабленно. Через какое-то время я предложила посмотреть фильм. Что-то про дни лета. Я скачала первую попавшуюся романтическую комедию, потому что сомневалась, что рядом с Пешковым у меня получится сосредоточиться на сюжете.

Сначала я более менее улавливала происходящее на экране, но через минут десять после начала фильма Дима начал легонько поглаживать меня по руке от запястья к локтю и обратно. Тело мгновенно покрылось мурашками, но я не шевельнулась. Продолжая водить пальцами по моей руке, он придвинулся ко мне ближе.

– Ты вкусно пахнешь, – раздался его приглушенный голос.

Дима поцеловал меня в шею, едва касаясь губами кожи. Я прикрыла глаза. Его рука мягко коснулась моего колена и неторопливо стала подниматься вверх. Я слегка повернула голову и его лицо оказалась прямо передо мной. Буквально в паре сантиметров от себя я увидела голубые глаза и почувствовала его яблочное дыхание. Он медленно коснулся своими губами моих. Его рука, скользящая по моему телу, наткнулась на неприкрытую одеждой полоску кожи. На долю секунды он замер, а затем его рука нырнула мне под рубашку.

Я вздрогнула и, машинально перехватив его руку, положила ее обратно себе на колено. Я почувствовала, что его рот изогнулся в улыбке, но своих губ он от меня не отнял, наоборот, он придвинулся ко мне еще чуть ближе. Я ответила на его поцелуй и растворилась в нем. К счастью, он больше не предпринимал попыток дотянуться до моих запретных зон, и мы просто целовались, наслаждаясь друг другом.

Это были самые романтические часы в моей жизни. Дима был так нежен и ласков, что я была уверена, что мы серьезно продвинулись вперед в наших отношениях. Он рассказывал мне о детстве, о трудностях в отношениях с родителями, о том, что они не поддерживают его увлечение, считая это пустой тратой времени, хотя теперь скейтбординг официально признан видом спорта и даже включен в программу Олимпийских игр. Он жаловался на то, что любовь его родителей очень условна, что они постоянно ждут от него чего-то выдающегося, а он не оправдывает их ожиданий.

– Мой отец закончил школу с золотой медалью, а институт с красным дипломом. Он вечно говорит, что дети должны быть лучше родителей, чтобы человечество эволюционировало. Но я не лучше его, и его это очень расстраивает.

– Иногда родители бывают просто невыносимы в своем стремлении к совершенству, – вздохнула я.

После таких доверительных разговоров Ширшикова стала казаться мне лишь неприятным воспоминанием. Казалось, что после такого головокружительного вечера с Димой она больше не представляла угрозу.

– Сегодня Шаров устраивает флэт. Пойдешь со мной? – неожиданно предложил Дима в конце вечера.

– Флэт – это вписка по-русски? – уточнила я.

– Да, пошли, будет весело.

Конечно, мне очень хотелось пойти с Димой, но Ада должна была прийти ко мне через час, и отменять с ней встречу было бы некрасиво.

– А кто там будет? – поинтересовалась я.

– В основном пацаны из нашей компании, – непринужденно ответил он.

– Я уже позвала Аду с ночевкой, мы договорились есть чипсы и смотреть "Теорию большого взрыва", – нехотя отказалась я.

– Обожаю Шелдона, – усмехнулся Дима. – Что ж, ладно, может, завтра посидим где-нибудь ближе к вечеру?

– Хорошо, – с радостью согласилась я.

На прощанье Дима одарил меня долгим и страстным поцелуем. Я была на седьмом небе от счастья и остаток вечера в подробностях рассказывала Аде о проведенном с Пешковом времени. Ада слушала довольно сдержанно. Пешков ей не очень нравился. Она считала его инфантильным и бесхарактерным.

Подруга вообще была сурова по отношению к представителям мужского пола. Слишком напористых и самоуверенных ребят она считала наглыми засранцами, а мягких и застенчивых парней – скучными.

На моей памяти ей лишь однажды сильно нравился парень. Это было в восьмом классе, мы познакомились с ним, когда только пришли в Экстру. Вадим был нашим тренером, и ему было лет двадцать пять. Конечно, все девчонки были влюблены в него, ведь он был взрослым, красивым и круто двигался. Ада была его любимой ученицей, он часто хвалил ее, и Ада искренне верила, что когда-нибудь они будут вместе.