Зовите меня Джин Миллер

Из глубины квартиры доносились яростные голоса родителей. То ли спорили они, то ли просто что-то эмоционально обсуждали, но Женька сразу поняла, что грязно-коричневый день еще не закончен и сейчас ее ждет второй раунд. Закинув сумку в свою комнату, Женька прошла через коридор, миновала зал и оказалась перед родительской дверью.

– Эй, вы чего? – протянула она недоверчиво, открывая дверь. Недоверчиво – потому что ее родители редко ссорились, а если уж делали это, то намного более громогласно. Когда они ссорились – люстра качалась, посуда звенела в серванте, а с улицы не были слышны ни голоса, ни шум проезжающих машин – звуки, сопровождающие всю Женькину жизнь.

– А, это ты, Джен, – сказал папа, отворачиваясь от монитора компьютера. Оказывается, он спорил с мамой, сидя за компьютером, в то время как она отвечала ему, лежа на кровати с мокрым полотенцем на лбу. – Уже пришла?

– Я-то пришла. А вы почему не на работе?

– Спектакль сегодняшний отменили, – сообщил папа.

– А у меня голова разболелась, отпросилась домой, – так же спокойно и буднично сообщила мама, пытаясь рассмотреть Женьку из-под надвинутого на лоб полотенца.

– Хм… вы так тихо спорили?

– Мы? Спорили? – поразился отец. – Разве мы когда-нибудь спорим?

– Действительно, – согласилась Женька.

– А ты чего всполошилась?

– Просто странные вы какие-то. Обсуждаете что-то, в комнате запершись.

– Мы не запирались, – выползая из-под полотенца, заметила мама. – Разве мы запирались?

– Всё понятно. Пойду лучше чего-нибудь съем.

Отец улыбнулся ей. Женька только головой покачала и вышла.

Ее родители – самые ненормальные в мире люди, и трактовать их поведение с точки зрения обычных людей неправильно и глупо. Но сейчас, именно сейчас Женька была уверена, что и ее родители, словно обычные люди, скрывали от нее какой-то секрет. Хорошо хоть не ссорятся.

Хотя… хорошо ли? В случае ссоры их поведение до боли предсказуемо. А сейчас она совершенно не знала, что всё это значит.

Ее родители были людьми искусства. Папа – театральный режиссер в городском драматическом театре, мама – художник-декоратор там же и дизайнер со свободным графиком в фирме, создающей сайты. Расписывает различные вещички в своем фирменном стиле и продает их через интернет-магазин, делает работы на заказ и вообще крайне привержена фрилансу. И если бы она еще не брала работы больше, чем способна осилить в срок, было бы вообще замечательно. И вот у таких жутко талантливых родителей родилась такая жутко неталантливая дочь, от которой, хоть уговорами уговаривай, хоть криком кричи, ничего творческого добиться невозможно. Женька осознала это довольно рано и, осознав, почувствовала угрызение совести за свою бесталанность. Оно сопровождало ее повсюду, ходило тенью, пока не срослось с другими сторонами Женькиной души, вытеснив ее желания и мечты.

И вроде некого обвинять – родители же не виноваты, что в своей профессии действительно хороши. А Женькина беда заключалась в первую очередь в том, что она не знала, чем хочет заниматься в жизни. Она была Женькой, просто Женькой. Не особо интересной личностью. Она не рисовала, не писала стихов, не танцевала, не пела, не увлекалась спортом. Она не выносила химию, не понимала физику и никак не могла представить, что ей делать дальше. В будущем. Всё, что она на самом деле любила, – это коллекционировать фильмы и сериалы, переводить английские песенки, слушать музыку и читать.

Вот и сейчас, переодевшись и захватив с собой еды, обыкновенная Женька шагнула в свою обыкновенную комнату и включила сериал, лишь таким образом соприкоснувшись с творчеством. Так-так… сегодня пусть будет английский. Что-нибудь детективное… И позакрученнее сюжет, пожалуйста, попривлекательнее герои, чтобы выкинуть весь этот грязно-коричневый день из памяти.

Этот трюк у нее, как правило, получался. Выдуманные герои на экранах мониторов и телевизоров, на страницах книг становились для Женьки живыми – порой более живыми, чем окружающие ее люди. У этих героев находился ответ на любой вопрос, а их жизнь была по-настоящему интересна – не то что ее, Женькина. А еще их истории почти всегда рассказывали о справедливости. Сколько бы герои ни страдали по ходу действия, в конце каждый получал по заслугам. И Женька знала, что, как бы ни было мучительно разделять их страдания, в конце она будет невероятно счастлива за них. И счастлива сама по себе. Хоть на некоторое время, на день или два. Под бодрый сериальный фон Женька собиралась в школу, делала уроки, причесывалась, красилась, обедала и ужинала. И пусть кто-то посчитает ее ненормальной, оторванной от жизни, но в этом был ее способ принять реальность. Ее особая формула счастья.

Из другой реальности ее выдернуло сообщение. Обычное такое сообщение. Будь оно отправлено Вадиком Суховым, не вызвало бы никаких эмоций и реальности бы не нарушило. Но оно было прислано совсем даже не Суховым.