Зовите меня форс-мажор

– Да, так. Не все начинают урчать. Научники говорят, что от трех до пяти из сотни выкарабкиваются. Но это уже другое. Назад таким хода нет. Все равно что смерть. Родным так и говорят. Для них ты мертвец, гроб с тобой похоронили. Но ты-то живой. Что с тобой делать? Валить как-то некрасиво. Хоть и биоматериал, но это свой биоматериал. Остальные не поймут. Нехорошо, когда своих вот так валят. Ведь такое здесь с каждым может случиться. Каждый год у нас десятки случаев заражения. Некоторым везет, они выживают. Вот и накопилась группа. Нас и больше бывало, и меньше. А сейчас, – кваз бросил взгляд на ближайшее тело, – ноль остался. Из-за тебя. Закончился наш контракт. Вечный контракт…

– Я вас не трогал, – заметил Трэш.

– А кому какое дело, кого ты трогал? У нас приказ, и мы его выполняли. Удобно, когда есть такая группа. Защита нам не нужна, автономность ничем не ограничена. И мы полностью ненормальные. Туземцам до нас далеко. К нам ведь стаскивают все, что находят в тварях. Спораны – ладно, их хоть задницей везде жри. Горох – тоже не дефицит. А вот жемчужины… Жемчужины – это совсем другое дело. Споровые тела высшего порядка. Высшие источники силы для этого вонючего местечка. Только хрень все это. Я про название. Научники их по молекулам разбирали, да так и не поняли, что же это такое. Нет там никаких спор. Неживое оно, с виду. Набор химических элементов, структуры какие-то странные и свойства непонятные. Но вкати подопытной собаке, обратится с такой скоростью, что до ста досчитать не успеешь. Самая забористая дурь. И нас, таких, как мы, от нее накрывает по полной. Что-то она с нами делает. Меняет внутри. Мы начинаем делать такое, что только в кино показывают. Но это не кино, это на самом деле.

Трэш снова кивнул:

– Вам годами скармливали весь жемчуг, что доставался корпусу. Ну а вы от этого получали разные способности.

– Да, – подтвердил кваз. – Годами его жрали. Турок рекордсмен, он больше двадцатки продержался. В смысле больше двадцати лет такой жизни. Мог и третий десяток разменять. Теперь не разменяет… на тебя нарвался. А я здесь почти восемнадцать оттрубил. И последние одиннадцать вот таким пришлось… Все хуже и хуже. Научники обещали, что есть способ исправить. С местными они терли по этой теме. Мол, дай время, все решим. Потерпи, и все у тебя будет. Вот я и терпел. Одиннадцать лет терпел. Сначала это почти не мешает. Даже интересно немного. Но это только в первый год. А потом чем дальше, тем хуже. Некоторые умения как бы засыпают. Они никуда не пропадают, но перестают откликаться, что ты с ними ни делай. Потом начинаются странные мысли. Неприятные. У человека таких не должно быть. Но они есть, – речь кваза становилась все невнятнее и невнятнее. – Ну, а с тобой что не так? С тобой, парень, точно что-то не так. Ты вообще не похож на человека.

– Я тоже хлебнул этого воздуха, – ответил Трэш.

– Ну это я понял. Только ты, парень, похоже, больше всех его хлебнул. Ты такой урод, что даже мне страшно смотреть. Ты неправильный урод. Таких не бывает. Даже у местных не бывает. Не слышали они никогда о таком. Я спрашивал их о всяком, я знаю.

– Да, я особенный, – сказал на это Трэш и спросил: – Как вы про меня узнали? От местных?

– И от них тоже, – ответил кваз. – Ты слишком большой и поэтому заметный. Первый раз тебя засекли, когда ты на террикон забрался и любовался с высоты на дальние дали. Это слишком высокая точка, за такими у нас стараются присматривать. Вот и попался на камеры. Сильно заинтересовал наших. Интересный экземпляр, научникам сразу понравился. Но подобраться к тебе тяжело. Непонятный ты, непредсказуемый. Да и этот район мы почти не контролируем. Он неудобный, слишком много черноты. Чернота, это я тебе скажу… А, ладно… Сам понимать должен. Мы проследили за мертвяками, которых ты используешь. Они слишком заметные. Не бывает развитых тварей в одежде. А твои ходят в бронежилетах. Интересные броники, такие на складе не выдают. Они не для людей, они для мертвяков. Это что-то новенькое. Никто не делает снаряжение для мертвяков. Только ты. Ну и у нас маленько есть, для себя. Таких, как я, тоже ведь одевать надо. Дикари тоже делают, для своих квазов. Но никто про тебя ничего не смог сказать. Не знают они, кто ты и откуда взялся. Будь ты из этих краев, они бы знали. Ты ведь заметно себя ведешь. Выследить вас было легко. Но мы не думали, что ты такой… такой ненормальный. Мы разных тварей валили. Мы таких валили, которые раза в полтора тебя побольше. И почти без потерь… обычно. Мы не поняли, кто ты. Ошиблись в тебе. А за ошибки платить надо. Вот мы и заплатили. Так откуда ты взялся? Мы никогда о таких не слышали. Ты всех наших научников на уши поставил. Местные тоже в непонятках. Они даже не понимают, о чем их вообще спрашивают. Давай, скажи хоть что-нибудь. Умирать интереснее будет.

– Для умирающего ты слишком много болтаешь, – заметил Трэш.