Зовущие к огню

Оставался один вариант. Небо Сирии было «зоной свободного огня», туда залетали не только русские, но и турецкие и американские самолеты и израильские конечно. Были тайные каналы, по которым организовывалось взаимодействие – а это место было недалеко как от иракской, так и от турецкой границы. В конце концов, если не договорятся – то могут послать истребители-бомбардировщики или летающую батарею АС-130.

– Связи нет!

Русские врубили глушилки. Баррет проверил спутниковый – не работал и он. Частично – то что они под землей, но, видимо, и спутник русские научились глушить.

И это хреново…

И снова было два варианта. Первый – отступать в подземелья и сражаться, надеясь на чудо. Второй – сдаваться.

Когда он учился, никто не говорил им про «сдаваться». Такого просто не могло быть в мире на изломе веков. Американца никто не мог взять в плен. Но сейчас шла Холодная война, реалии были совсем иными. В США сидели несколько российских разведчиков – согласно новым антитеррористическим законам теперь ЦРУ и ФБР могли хватать кого угодно и держать в тюрьме сколько угодно без предъявления обвинений. Понятно, что они послужат фондом для обмена. Они вернутся на родину, после примерно полугодовой отсидки где-нибудь в Подмосковье и все пойдет как раньше. Но понятно, что он будет «помеченным», то есть никаких зарубежных командировок, никаких продвижений по службе. Ничего.

Живой символ позора. И хотя сколько было такого позора в последнее время, в этот раз позором будет именно он. В ЦРУ были старые традиции, и почему-то проиграть именно русским считалось особо позорным.

Или – расплатиться жизнями. И не только своей, но и тех, кто с ним.

Тем временем – со стороны русских позиций заорал мегафон:

– Американцы! Мы знаем, что вы там! Бежать некуда! Сдавайтесь! Стрелять не будем! Выходите по одному, бросайте оружие! Жизнь гарантируем!

Баррет посмотрел на своих людей, потом отстегнул ремень с автомата и отдал оружие.

– Сэр, я… – сказал один из агентов.

– Не делать глупостей. Это мое дерьмо и ничье другое. Отвечать – мне.

Разоружившись, Баррет подошел к выходу из коллектора, крикнул что было силы:

– Не стреляйте! Я хочу поговорить!

– Выходи один!

Баррет сделал, как было сказано – выбрался из коллектора, подняв руки и надеясь, что кто-то из его людей не сделает глупость.

– Надо поговорить!

– Иди вперед! Прямо напротив тебя!

Баррет спустился вниз, затем начал подниматься по довольно крутому склону вади. Было уже темно, но луна подсвечивала достаточно чтобы видеть позиции русских Он увидел как минимум два пулемета и понял, что прорываться силой – идея хреновая.

Навстречу ему шагнул человек без оружия, в форме, но без знаков различия. И судя по возрасту – либо гражданский, либо не меньше чем полковник.

– Кто вы? – спросил его Тодд Баррет.

Прошлое. 06 октября 202… г. Сирия. База ВВС Хмеймим

Кто я…

Вопрос конечно интересный. А кто на самом деле – я?

Генерал-майор госбезопасности в отставке? Инвестор и управляющий счетами? Член Совета директоров? Коррупционер, у которого земля горит под ногами? Слово и дело государево?

Я – всё и одновременно – ничто. Человек, который продал душу за тысячу долларов – но теперь она стоит куда дороже. Но все равно – стоит.

Я вот иногда, просто чтобы отвлечься, смотрю старые фильмы. «Семнадцать мгновений весны». «Судьба резидента» с Донатасом Банионисом. Смотрю и думаю: они ведь правда … ни у кого из них не было счетов, квартир, коттеджей, семей, которые тянут бабки.

Помните, как Штирлиц:

– но наверное у вас нет салями…

– у меня есть салями.

– значит, мы с вами питаемся из одной кормушки…

– Ваш коллега, – сказал я.

Странно – но этот тип кивнул, как будто иного ответа и не ожидал.

– Говорите по-английски?

– Говорю – сказал я – а вы, наверное, говорите по-русски.

– Немного. Думаю, хуже, чем вы. На каком языке будем общаться?

– Мы уже общаемся.

Тип осмотрелся, пожал плечами.

– И, правда.

Молчание. Каждый думает, что сказать.

– В любой момент могут прилететь наши самолеты.

– И наши – парировал я – наши ближе и их больше.

Тот тип помотал головой.

– Я не с того начал. Мое начальство послало меня искать нечто. Вероятно, и вас ваше начальство послало искать то же самое.

Я, подумав, кивнул.

– Ну, допустим. Дальше?

– Мы ничего не нашли. Там, внизу.

– Что там? – поинтересовался я.

– Что-то наподобие лаборатории. Несколько прецизионных станков – как мне сказал сведущий человек, затащить их вниз и поставить на специально залитые фундаменты было сложной задачей. Лабораторное оборудование.

Я кивнул.

– Спасибо. Но это я и так узнаю, спустившись вниз. Если вы там все не уничтожили, и не заминировали.

– Мы этого не делали.

– Тогда о чем мы говорим?

– Мы можем вступить в бой и вы попробуете убить нас, а мы – кого-то из вас.

– Или?

– Или этого боя получится избежать.

Странно, но этот тип мне нравился. Чую родственную душу.

– На каких условиях?

– Я рассказываю вам то, что знаю об этом деле.

Я пожал плечами.

– Так ли мне это интересно?