Зовущие корни (СИ)

— … За вечер и ночь, проведенную вместе, Михайлова ни разу не поинтересовалась заводом. Только спросила еще раз под утро — чем же все-таки знаменита ее фамилия? Я ответил, что у нас командир Михайлов, просто сравнил. Она согласилась, что генерала здесь все знают, врач он действительно знаменитый. Я тогда удивился сам, причем здесь врач? Он директор завода, это верно, но уж точно не врач. Она не стала больше ничего уточнять. Я торопился на службу, мы расстались, договорившись вечером встретиться в ресторане снова.

— Встретишься с ней послезавтра, лейтенант, территорию завода до этого времени не покидать. Задержку объяснишь службой, дескать, пришлось расширять территорию завода, будут строить еще какие-то цеха, а сейчас привезли панели северного варианта, соберут общежитие для новых рабочих. Если она спросит, то пояснишь, что рабочих не местных привезут, больше ты ничего не знаешь. Свободен, лейтенант, и держи ухо востро, чтобы преобладала голова, а не головка.

Он покраснел и вышел из кабинета.

Певица не дождалась своего Александра вечером ни в этот день, ни в следующий. Она увидела его в ресторане через два дня и чуть было не сбилась с темпа песни, которую пела. Раздумывала — подойти к нему в перерыве или нет. Все-таки решилась подойти — не душой, но телом они стали близки.

— Что морячок — поматросил и бросил? — с издевкой произнесла она, — сволочь ты, Саша, пришел выбрать очередную мисс на ночь?

— Подожди, Наташа, не кипятись, — возразил лейтенант, — нас не выпускали… служба.

— Что, значит, не выпускали, ты же не матрос по призыву, дурочку в другом месте ищи, — ответила она и, повернувшись, пошла к сцене.

Он схватил ее за руку, остановил.

— Наташа, не сердись, нас, правда, не выпускали, аврал на службе. Присядем, я тебе все объясню.

Она неохотно присела за столик, ожидая пояснений.

— Я сам многого не понимаю, — начал Александр, — внешний периметр расширяют, забор отнесли в сторону, опять какой-то цех собираются строить, всех на охрану поставили, пока электронику не подключили. За два дня щитовой барак поставили на сто человек с кубриками, в смысле с номерами на одного-два человека. Каких-то специалистов должны сегодня или завтра привезти.

— Что там у вас творится, — усмехнулась Наталья, — вы там собираетесь речное НЛО строить или ты мне басню Крылова рассказываешь?

— Причем здесь Крылов? — огорчился Александр, — я же морской пехотинец, а не конструктор. У нас командир роты ничего не понимает — сдернули с моря на реку и поставили на охрану. Какое-то новейшее оружие станут производить или сверхкатер какой-то со скоростью самолета — нам же не скажут, все засекречено. Все увольнения отменили, я с трудом отпросился на полчаса. Отладят систему охраны и все встанет на свои места, мы снова сможем встречаться.

— И когда это произойдет? — спросила Наташа.

— День, два, возможно неделя, точно не скажу, — ответил Александр.

— Ладно, служи морячок дальше. Освободишься — поговорим.

Она встала и ушла на сцену. Погрустневший лейтенант вышел из ресторана.

Михайлов прослушал запись разговора, задумался. Заговорил минут через пять:

— Сейчас она должна осмыслить ситуацию и прийти к выводу, что другой информации в ближайшее время не получит. Завтра наверняка утром рванет в город для доклада, а лже Наумова оформит ей новый вызов. Необходимо плотно присесть ей на хвост в городе, по дороге не отслеживать — заметит. Продумайте вариант, Яков Трофимович, как ее встретить. Я бы на ее месте поменял транспорт при въезде в город, так вернее. Километров за десять оставит машину на обочине, например, и доберется на попутке. Потом кто-нибудь сменит номера и въедет в город. Все это необходимо проследить, задача непростая, я понимаю, но другого выхода у нас нет. Давай вместе обсудим, как провожать и встречать певицу станем. Начинайте вы, Яков Трофимович.

— Провожать ее ни к чему, Борис Николаевич, все равно на нашем КПП засветится и сто шестьдесят километров до соседнего райцентра на своей машине проедет. Там действительно может сменить транспорт и дальше ехать на другом. Местное ФСБ присмотрит, мы будем знать, на чем и когда она выехала. Если машина другая, то въедет в город на ней, если старая, то станет действовать, как вы и говорили.

— Подожди, Яков Трофимович, не спеши, — перебил его Михайлов, — здесь не Москва, шпионской сети нет и все люди на виду. Вряд ли у них кто-то есть в соседнем райцентре, где нет секретных объектов. На въезде в город гаишное КПП, они это прекрасно знают. Она наверняка на своей машине поедет, но номер сменит. Позвонит, допустим, Филимонову часа за два, скажет, что поспала часов восемь, но все равно не выспалась, никуда не пойдет, будет отдыхать. А он ей на восьмом километре номера оставит другие. Как тебе такая версия, Яков Трофимович?

— Полагаю, что лучше, вы словно высшую школу КГБ СССР закончили.