Зовущие небеса (СИ)

− А все почему? Потому, что каждый не Божию истину ищет, а свою ложь навязывает. Истина-то она одна, а лжи − бесконечное множество. Нет чтобы раздавить в себе змею гордости, да в смирении сердца помолиться о даровании истины. О том, чтобы найти свой истинный путь в земной жизни, а потом идти по нему настойчиво, не уклоняясь ни на шаг в сторону. Так нет, земные видят только то, что глаза видят, слушают советы стяжать деньги и славу, а то, что за это придется по смерти тела страдать вечно в огне - до этого им и дела нет. А почему? Потому что Небесное гордым не даётся, а только "чистые Бога узрят", а расставаться с сиюминутным земным удовольствием не хочется, да и враг не позволяет. Так что, сынок, смотри на Небесное, пиши об этом, может хоть несколько человек туда поднимут взор и потянутся сердцем − а это спасенные души. И тебе зачтется на суде Божием. ...Сейчас!..

Монах сунул руку в котомку, достал оттуда потрепанную книжку "Аскетические опыты" святителя Игнатия Брянчанинова, открыл на закладке и прочел:

− "Вы, которые валяетесь в смрадном и грязном болоте грехов, находите в нем наслаждение! Подымите главы ваши, взгляните на чистое небо: там ваше место! Бог дает вам достоинство богов; вы, отвергая это достоинство, избираете для себя другое: достоинство животных, - и самых нечистых. Опомнитесь! Оставьте болото зловонное; вычиститесь исповеданием грехов; умойтесь слезами раскаяния; украсьтесь слезами умиления; подымитесь от земли; взойдите на небо: вас возведет туда Евангелие. Дондеже свет имате, - Евангелие, в котором сокровен Христос - веруйте во свет, да сынове Света - Христа будете (Ин. 12:36)."

Аккуратно вернул холщовую закладку на место, закрыл книгу и весело воскликнул:

− А! Каково! Тут уж нечего ни прибавить, ни убавить. Ну как, помог я тебе?

− Да, спаси Господи, отец Иоанн.

− Тогда, прошу молитв, и пошел дальше.

− А как же поесть-отдохнуть?

− Некогда, некогда, Игорь, счет остатка времени на секунды пошел. Прощай!

Познакомился Игорь с одним из чад старца, который рассказал свою историю, весьма показательную. А сподвигло его на это история Игоря, которую он обозначил, как:

Приговор

Словно стеклянная завеса опустилась

между мной и остальным миром.

Мне было не страшно, не больно,

не жалко, не безысходно, но посторонне.

Солоухин Владимир. Приговор

− Мой богатый клинический опыт подсказывает: жить тебе, парень, осталось восемь лет.

− Вы это серьезно! − сдавленно прошипел я.

Врач-рентгенолог в упор разглядывал темное пятно на белом экране монитора. Я же не мог оторвать глаз от его измятого, несвежего в рыжих пятнах халата. Небрежная спецовка, истоптанные лысые туфли, тошнотворный перегар изо рта, кислый дым беломора, облупленные стены кабинета, грязное окно − всё это внушало надежду. А что еще мне оставалось? Только надежда на то, что врач, пьяный, небрежный, старый − мог ошибиться. Он обернулся, прочитал на моем растерянном лице сомнение, вздохнул и хрипло произнес:

− Да ты сам посуди. Язва просто огромна, расположена в самой опасной области. Это раз. В медкарте прочел, что ты строитель, вечно в разъездах, работа нервная, поесть вовремя не дают, а про диету я просто молчу. Это два. А в-третьих, четвертых и пятых, в тебе есть нечто... Ты ведь из тех, кто не бросит порученное дело, родной коллектив, друга в беде? Ты же у нас энтузиаст, так ведь! Ты из тех, кто умирает на рабочем месте или, там, в окопе. Разве не так? Ну что, по сто пятьдесят, не чокаясь!

Возвращался домой, ругаясь как сапожник. Вокруг − тьма, в душе мрак, хоть бы слезинку выдавить − так нет, сухой как лист. И вдруг вспомнил, как в юности старая цыганка цапнула меня за руку, поднесла ладонь к глазам и весело так сказала:

− Торопись жить, молодой! Вряд ли Христа переживешь.

− А если повнимательней посмотреть? − легкомысленно предложил я, протянув последний рубль. Она для виду покрутила мою руку и ворчливо произнесла:

− Но если изменишься так, что и мать родная не узнает, то можешь и до глубокой старости дожить. − Поглядела мне в глаза и добавила: − Хотя, это вряд ли. Вы, молодые, все порченные − в Бога не верите, старших не слушаете!

Это случилось на второй день великого всесоюзного майского запоя. Под конец праздников предсказание с массой другой информации из головы выдуло штормовым пьяным ветром.