Зубрила

— Мне сказали притащить твою тушку, еретик, но не сказали принести ее целой. Я вырву твой поганый язык, мразь!

— Да? — ответил я, едва удерживая покров от чудовищной хватки — я тоже умею давить на шею, смотри.

Хорошо, что мои руки длинные. Я схватил урода правой рукой за шею и активировал выстрел. Взрывная пуля вылетела из наруча не хуже костяной, ведь ему было невдомек, что оружие мое было заряжено всю дорогу. Пуля ввинтилась хрену в шею, я даже увидел, что кожа мгновенно начинает регенерировать, но тут произошел взрыв.

Меня волной вырвало из его хватки, но покров не сорвало, на удивление, а потому я тут же начал продолжать успех. Хренов кровососущий монстр стоял без башки, но все еще совершенно точно живой. Мы это сейчас поправим.

Молот ведьм. Я не хотел, чтобы он видел своими глазами мое оружие и то, что оно может преобразовываться. Ради того и был весь спектакль. Оружие стало ножом и я всадил его уроду прямо в сердце, с наслаждением провернув. Такое ощущение, что прошел удар внутри тела. А потом, от сердца, тело начало рассыпаться какими-то черными лохмотьями, оставив одежду. Тут же отозвал свою убер-плюшку. Если тварь воскреснет, пусть придумывает какую-нибудь историю, как он мог проиграть жалкому живому.

Но то, что взрывная пуля просто оторвет ему голову, то есть перебьет только одно из самых слабых мест организма, меня встревожило. Значит, против вампиров такого уровня у меня, почитай, ничего и нет. Пули большого взрыва лепить? Так они, скорее, меня ушатают в такой стычке. А чтобы драться молотом, надо хотя бы иметь схожую с ним ловкость. У меня же обычная, человеческая. И хули делать?

В это время слышались разговоры из толпы баб в стиле: "Видели? Это точно был Высший, скорее всего, третьей ступени! Он его убил!". Ну, убил, и что? Я ему должен был леденец подарить? Это привилегия мышки с Гвиной.

Но тут произошло то, что даже меня повергло в легкий шок. Из кустов донесся голос:

— Тебе это с рук не сойдет!

Я, со смутными подозрениями, подошел к кусту и увидел оторванную башку с уже залеченным срезом. Он что, еще и из головы может тело вырастить?

— Что ж ты за мудохрен такой? — спросил я пространство, поднимая голову вампира за волосы.

— Я — высший вампир четвертой…

— Да это так, риторический вопрос — ответил ему, всадив в пасть откуда-то оставшийся в кармане носок.

Удостоверившись, что ничто из головы не растет, я огляделся, подкинул голову чуть впереди и точным пинком отправил ее в ближайшее болото у дороги. Ну, точным он был бы, если бы я был футболистом. А так голова сначала впечаталась фейсом в дерево, а потом уже отскочила и плюхнулась в болото. Надеюсь, дохнуть это будет долго и мучительно.

— Развелось, блядь. Так и подумаешь, а не глюки ли ловишь. Даже отрубленные головы разговаривают. Все, пойдем, а то мало ли какие тут еще веселящие газы.

Мышка весело улыбнулась и, подскочив, клюнула меня в щеку. Кажется, ей понравилось выступление. Гвина с легкой улыбкой подошла и встала рядом. И будто обе с цепи не рвались, когда меня этот утырок схватил. Бабы, настроение меняется, словно флюгер в чистом поле.

— А вы чего стоите, жертвы науки? Нам еще далековато пиликать. Постояли, посмотрели, теперь надо топать.

— Ага…

Часть пребывала в прострации, судя по всему. Часть была просто удивлена, часть злорадствовала, а часть будто уже забыли об этом инциденте. Пожалуй, с последними проще всего.

Мы шли дальше. Наткнулись на нескольких местных зверушек разной степени опасности, но часть из них смогли выбить и сами лаборантки, а часть — псоглавы. Хоть и местная фауна довольно интересна, я был рад, что мне не нужно вляпываться в ее истребление. По большей части — они были хищниками-засадниками.

Наступаешь на ничем не приметный кусок земли — а оттуда выскакивает туша размером с хорошую псину, с пастью, раскрывающейся на сто восемьдесят градусов, и захлапывает свой капкан. Или не заметишь свисающего с потолка языка метров двадцати длиной, что немудрено с высотой этажа в сотню, а потом отбивайся от удильщика, который тебя тянет к себе, дабы сожрать. Проходишь мимо воды слишком близко — готовься к потере ноги от каких-то крокодилоподобных ящеров. Пожалуй, единственной встретившейся нам активно охотящейся живностью был… гнус. И опасной пиздец. Облако этой дряни могло высосать человека влет, минуты не пройдет, а заметить этих хитрожопых засранцев — довольно мудреная задача. Они же летят очень разреженым облаком, собираясь вместе где-то за пару метров до цели. И хорошо, что целью они чаще выбирали псоглавов, которым похер, или нас, покрытых покровом и сжигающих их на подлете. Иначе мы бы не досчитались народу, как пить дать.

Жару могли дать разбойники, но, видать, озверевшие вампиры их выбили, и сами кровососы. И еще один вид охотящихся местных монстров, про которых я лишь читал. Какие-то невидимки, тоже весьма опасные утырки, предположительно, вампирские питомцы.