Зубрилка для Чёрного (СИ)

Он окидывает меня недоверчивым взглядом, но ничего не говорит. Поднимается со стула, берёт свою тарелку и ставит на колени, начинает есть. А я не могу отвести от него взгляд. Как завороженная, смотрю, как он ест. Как ходят желваки на идеальном лице, как шевелятся его уши. Красивый. До боли в груди красивый.

После обеда парень моет тарелки и ставит их сушиться. А потом скрывается в ванной комнате. Дверь не закрывает. А я до боли кусаю нижнюю губу и хочу подняться, чтобы посмотреть на него. Искушение. Он моё искушение.

Я кусаю нижнюю губу и сползаю на подушку. Жмурю глаза. А перед глазами вновь вижу красивое лицо и подтянутое тело Игната. Когда стихает шум воды, а я слышу шлёпанье босых ног. Не могу сдержаться. Распахиваю глаза и тут же взглядом прилипаю к подтянутому телу. К кубикам пресса, по которым скатываются капли воды, переливающиеся в свете, падающем из камина.

Кончики пальцев покалывает от желания коснуться его пресса. Провести по коже. Погладить идеальные мышцы. Почувствовать жар, идущий от него. Ловлю его насмешливый, понимающий взгляд.

Парень натягивает футболку и штаны, взъерошивает волосы. В углу комнаты Игнат берёт гитару. Медленно перебирает струны, а затем начинает петь. Песня мне незнакома. Но она трогает за душу, потому что поётся низким голосом, который вызывает тысячи мурашек.

На улице стемнело. Под пение Игната я начинаю засыпать.

На грани сна я слышу, как парень откладывает гитару. Раздаются тихие шаги, рядом со мной прогибается матрас. Носа касается запах Игната. Потрясающий. Вкусный. Родной. Он окутывает меня, как и руки молодого человека, который обнимает меня и притискивает к горячему телу.

В его руках я проваливаюсь в сон. И мне ничего не страшно. Потому что мне кажется, что парень защитит меня ото всех.

Глава 17

Глава 17

Катя

Утром я просыпаюсь от того, что по щеке скользят горячие шершавые пальцы. Касаются губ, с лаской обводят абрис. Я не хочу открывать глаза, мне кажется, что я всё ещё сплю. Веки начинают трепетать, но просыпаться я совсем не хочу. Сожмуриваю глаза сильнее, улыбаюсь во сне.

С губ готово сорваться любимое имя, но кашель мешает это сделать. Открываю глаза и тут же сталкиваюсь взглядом с самыми красивыми карими глазами. Я сажусь и пытаюсь откашляться. Зажимаю рот ладонью, чувствую, как спины касается горячая ладонь. Поразительно, но она помогает мне. Будто прогревает изнутри. Кашель успокаивается. И я тут же оглушительно громко чихаю. Шмыгаю носом.

Игнат поднимается к кровати и идёт к столу, ставит чайник кипятиться. Я окидываю взглядом домик и замечаю, что, помимо камина, комнату освещает свет ламп.

— А свет…

— Думаю, что генератор заработал. Либо, нам повезло, и провода не оборвало. У тебя нет аллергии ни на что? Тебе мёд и малину можно? — спрашивает тихо, не поворачиваясь ко мне.

— Нет.

— Хорошо.

Наблюдаю за широкой спиной парня, который заваривает чай. Спускаю ноги на пол и, передвигаясь на одной ноге, прыгаю в ванную комнату. Закрываю дверь на ключ, кидаю взгляд на своё отражение и отшатываюсь в ужасе. Волосы торчат в разные стороны, глаза сильно опухли, губы обветрились и потрескались. Я умываюсь, сажусь на крышку унитаза, чтобы не напрягать ногу, и заплетаю волосы в косу.

Когда выхожу из ванной, застываю, рассматривая Игната. Такого красивого, что слов нет. Он стоит в одной майке, которая облепляет каждый мускул на идеальном теле, не скрывает тугих канатов мышц на его руках. Парень ставит на стол чашку с чаем и замечает меня. Преодолевает между нами расстояние за несколько шагов. Рукой сжимает косу и откидывает мою голову назад. Я охаю и ртом хватаю воздух. Чувствую, как жадные губы вжимаются в шею. А следом зубы прикусывают кожу.

— Игнат… — выдыхаю поражённо, руками впиваясь в плечи молодого человека. — Игнаша, что ты делаешь? — спрашиваю сдавленно и шмыгаю носом.

— Зубрилка, ты знаешь, что слюни пускаешь, когда спишь? — голос Игната низкий, хриплый, царапает кожу.

От его близости и жара тела мысли разбегаются в разные стороны. Я не сразу понимаю, что он говорит. А когда доходит, я ладошками упираюсь в его плечи. Давлю. Отодвигаю от себя.

— Может, ещё и храплю? — фыркаю и обхожу молодого человека.

— Сопишь, — доносится в спину.

Хромая, я прохожу к столу, сажусь на стул.

— Пей, — Игнат подходит ко мне со спины и придвигает чашку. — Я нашёл малину и мёд. Тут есть противовирусные.

— Спасибо, Игнат. Но у меня от лекарств живот болит. Даже от капель в нос.

— Ладно. Пей.

Игнат отходит к плите, только сейчас я замечаю, что на ней стоит сковорода. Парень снимает крышку, берёт тарелку и что-то накладывает.

— Ешь, Зубрилка, — ставит передо мной яичницу.

— Я есть не хочу, Игнат, — сглатываю, чувствуя боль в горле.

— Ешь, Катя. Нужно поесть, — протягивает мне вилку.

— А ты? Ты будешь есть? — держа чашку у губ, застываю я.