Зудемон

День рождения проходил скромно, но с достатком. На столе стояли блюда, которые не каждый мог себе позволить в то время: салаты, мясные закуски, фруктовые нарезки. В центре стола красовался большой торт с надписью "С Днём Рождения!" – тот самый, который он только что передал бывшей жене.

Димка, заметив отца, бросился к нему, обняв его за шею.

– Папа! Ты пришел!

Валера сжал сына в объятиях, чувствуя, как в груди разливается тепло. В этот момент все трудности и проблемы отступили на второй план.

– Дим, я тебе подарок принес, – сказал Валера, улыбнувшись и доставая из пакета аккуратно сложенный костюм "Adidas".

Глаза Димы загорелись, когда он увидел яркий логотип на костюме.

– Ого! Круто! Настоящий адик – воскликнул он, не веря своим глазам.

– Да, настоящий, – подтвердил Валера, наблюдая за реакцией сына.

Дима надел куртку от костюма и тут же начал показывать её друзьям, с гордостью рассказывая, что это подарок от папы. На мгновение весь мир Валеры сузился до этой комнаты, где его сын, сияя от радости, показывал свой новый наряд.

Но этот момент счастья был прерван появлением нового мужа бывшей жены. Высокий, подтянутый, в строгом костюме, он выглядел человеком дела, уверенным в себе и своем будущем. Его лицо было доброжелательным, но в глазах мелькала тень недоверия.

– Здравствуй, Валера, – холодно поздоровался он, протягивая руку.

– Привет, – ответил Валера, чувствуя себя не в своей тарелке.

Мужчина оглядел Валеру с головы до ног, словно оценивая, как изменился человек, которого когда-то знали.

– Мы тут готовимся к застолью, присоединяйся, если хочешь, – предложил он, хотя в его голосе не было особого энтузиазма.

Валера кивнул, но чувствовал себя лишним на этом празднике жизни. Он понимал, что не принадлежит этому миру, где люди могли позволить себе жить спокойно, без постоянных забот о завтрашнем дне.

Вечер продолжался, но Валера так и не смог найти себе места. Он сидел за столом, пытаясь поддержать разговор, но его мысли были далеко. Единственное, что согревало его сердце, – это радость сына от подарка. Он знал, что этот момент останется в памяти мальчика надолго, но все остальное казалось чужим и далеким.

В конце концов, он решил уйти пораньше, чтобы не мешать семье, которая теперь была чужой. Он попрощался с сыном, оставив ему напутственные слова, и вышел из квартиры, ощущая, как холодный воздух обволакивает его. На улице уже стемнело, и небо было затянуто тяжелыми облаками. Он глубоко вздохнул, надеясь, что холод немного прояснит его мысли, но вместо этого чувства только обострились. День рождения сына, который должен был стать радостным событием, оставил в его душе странный осадок.

Он шел по пустынной улице, стараясь не думать о том, что только что произошло. Но образ бывшей жены, её новый муж, уютная квартира – всё это не давало покоя. Раньше Валера думал, что давно смирился с разводом, что ему всё равно. Но теперь, видя, как она живёт с другим мужчиной, в нём проснулась ревность. Эта новая жизнь казалась ему такой недоступной, такой чужой… и такой желанной.

Дойдя до пивной, Валера решил, что нужно чем-то заглушить эти мысли. Он вошел внутрь, где было тепло и шумно, и направился к стойке. Заказав пива, он уселся за один из свободных столиков в углу. Место было наполнено людьми, которые, как и он, искали забвение в алкоголе, но Валера не замечал их, погруженный в свои размышления.

Пиво текло горьким ручьем, но не приносило облегчения. Напротив, с каждым глотком его мысли становились все тяжелее. Почему именно теперь, после всех этих лет, в нем проснулась эта ревность? Почему его так задело то, что бывшая жена нашла себе другого, живет лучше, чем он? Он думал, что привык к своей новой жизни, но теперь понял, что это далеко не так.

«Может, всё еще можно вернуть?» – мелькнула мысль. Но как? Разве он может предложить что-то лучшее, чем тот человек, с которым она сейчас? Эта мысль еще больше его угнетала. С каждым глотком ему казалось, что это желание вернуть семью становится все сильнее, но вместе с тем и осознание своей беспомощности только усиливалось.

Валера пил, пока чувства не затуманились окончательно, пока горечь не отступила перед легким опьянением. Но даже тогда, в глубине души, он знал, что это временное облегчение. Завтра все вернется на свои места, и его жизнь снова окажется в том же тупике, где нет места для бывшей жены и нормальной семьи. Но, несмотря на это, мысль о том, чтобы всё вернуть, не отпускала его, засев глубоко в сознании, как заноза, которую невозможно вытащить.