Зульфагар. Меч калифа

Тут-то и подоспел Арсен. Он, запыхавшийся, появился на дороге из-за поворота. Очевидно, он очень боялся опоздать к отъезду машин, а потому едва не всю дорогу бежал. «Почему пешком?.. Что у него там с мотоциклом?.. — скользнула по сознанию Хамлаева мысль. — А, сломался… Странно…». Мысль скользнула и тут же угасла. Было не до нее сейчас, не до мысли.

— Шанияз, тут один наш живой, — окликнул командира Каландар.

Хамлаев бросился к нему.

На земле и в самом деле лежал боевик, подающий признаки жизни. Он был без сознания, однако чуть заметно дышал, выдавливая из губ кровавую пену. Это был Зангар, наемник, прибывший сюда откуда-то из Средней Азии.

— Что у него?

Каландар уже вспорол кинжалом на груди у раненого куртку, рывком обнажил грудь. И присвистнул. На смуглой коже виднелась большая рваная рана, из которой торчал острый розоватый обломок кости. Кровь вокруг обломка также пузырилась, словно вскипала от дыхания.

— Пневмоторакс, — со знанием дела прокомментировал Зульфагар. — Плохо дело…

— Пневмо… Что? — не понял один из водителей.

Сзади, в продолжавшем гореть «газоне» взорвалась очередная граната. Шайтан, сколько же их там у гяуров было? И сколько еще осталось?..

— Пневмоторакс. Это когда в результате ранения в грудь воздух в легкие попадает сквозь рану… — не обращая внимания на взрыв, пояснил Хамлаев.

Опытный в таких вопросах Каландар покосился на командира.

— Не жилец, — проговорил он. — Что будем делать?

— Все равно перевяжи, — распорядился тот.

Хамлаев понимал, что все, что он сейчас скажет, станет известно родственникам погибших, а также тем, кто будет беседовать с уцелевшими «мстителями ислама», разбираясь в причинах столь ощутимых потерь. Следовательно, необходимо, чтобы все запомнили, как он позаботился о раненом, пусть и обреченном, товарище.

— Про язык не забудь! — напомнил Зульфагар Каландару.

— Конечно, — буркнул тот.

Сам Шанияз устремился к очередному убитому.

Каландар склонился над раненым. Первым делом он ножом разжал зубы Зангара. Бесцеремонно сунул палец в грязной перчатке тому в рот и вытащил наружу покрытый кровью язык.

— Пакет! — скомандовал оказавшемуся рядом водителю.

— Что?

— Пакет, говорю, давай! Медицинский…

Тот с готовностью выхватил из нарукавного кармана индивидуальный перевязочный пакет, протянул его Каландару.

— Вскрой! — рявкнул Каландар.

Водитель послушно рванул оболочку.

— Там внутри булавка, достань!

Водитель, ни разу до того не вскрывавший медицинский пакет, суетливо извлек из него бинт, кусок марли, булавку и хотел отбросить плотную серую оболочку за ненадобностью в сторону.

— Ты что, идиот? — прорычал Каландар. — Она нужна…

Окончательно растерявшийся водитель молча переминался рядом, теребил оболочку в руках, не зная, что предпринять дальше.

Между тем Каландар ловко проткнул булавкой язык раненого и пришпилил к воротнику его же куртки.

— Это зачем? — изумленно спросил водитель.

— Чтобы язык в глотку не запал, — торопливо разъяснил Каландар. — Если западет, Зангар вообще задохнется.

— Ему же больно… — осмелился посочувствовать раненому водитель.

— Основная рана больнее. Зато живой будет… Он все равно сейчас ничего не чувствует.

Теперь Каландар занялся раной в груди.

— Может, кость выдернем? — предложил водитель. — Она же острая…

— Без твоих советов обойдусь, — оборвал его Каландар. Однако снизошел до объяснения: — Этого делать нельзя — еще больше вреда причиним…

Он взял оболочку пакета, которую едва не выбросил водитель, разорвал ее, внутренней стороной прижал к ране. Начал сноровисто прибинтовывать ее к телу.

— Она прорезиненная и изнутри стерильная, — продолжал он пояснения. — Теперь воздух будет проникать в легкие только через горло, а не через рану…

— Откуда ты все это знаешь? — с уважением поинтересовался водитель — до сих пор он считал Каландара безнадежно тупым боевиком, не умеющим ничего, кроме как жрать и убивать.

— В лагере у Эмира Хаттаба учили… — с деланным равнодушием отозвался Каландар. На самом деле искренне восхищение водителя ему было приятно. — Нас там много чему учили… Ну вот и все! — сказал он, затянув тугой узел. — Грузи! Только положи аккуратно, сверху не навали кого…

— Да уж конечно…

…Шанияз схватил за камуфлированную одежду очередного убитого. Мимоходом отметил про себя, что труп по сравнению с другими на удивление хорошо сохранился — наверное, взрывом его отбросило чуть дальше от пламени.

В следующее мгновение боевик увидел на руке с высоко закатанным рукавом и в темных потеках крови крупные часы с граненым стеклом. Где он их видел, эти часы? Совсем недавно… Погоди-ка, погоди-ка… Хамлаев рывком перевернул труп на спину.

Это был тот самый генерал, в которого он стрелял в самом начале боя. Очевидно, в момент, когда Муса распахнул дверцу и остававшийся в живых гяур отпустил прижимную планку гранаты, труп этого русака еще не успел выпасть и его взрывной волной отшвырнуло далеко в сторону.