Зултурган — трава степная

— Историю калмыков лучше других знатоков исследовал петербургский профессор Позднеев. Ему принадлежит открытие истинного происхождения нынешних степняков Поволжья… Под сильным гнетом чингисханидов ойроты постепенно вымирали, были ничтожны до тех пор, пока во второй половине пятнадцатого века в среде их не появился предприимчивый и деятельный хан Эссен. Он объединил кочевых ойротов в единое могучее племя. Под главенством Эссена ойроты раздвинули свои владения от Саян до Великой китайской стены. Через столетие, не больше, началось движение степняков в разные стороны в поисках новых пастбищ. Одна часть племени переместилась к югу, дошла до Тянь-Шаня, Другая двинулась на восток и рассеялась по всей долине Амура. И, наконец, третья часть, торгуты и дербеты, направились на северо-запад, к огромным просторам Сибири и Зауралья.

Что касается причин этого великого кочевья из Азии в Европу, то об этом по-разному говорят. Видимо, ближе к истине такая версия: воинственные ойротские феодалы, нажив себе врага в лице китайских правителей, оказались к началу семнадцатого века наедине со многими своими бедами. Какое-то чутье подсказало им, что спасение их в той стороне, которую они меньше всего тревожили… И калмыки двинулись на запад.

Джангарчи, слушая все это, тихонько покачивал головой в знак согласия. Потом напомнил учителю:

— О посланцах к русскому царю не забудь сказать.

— Да, в феврале тысяча шестьсот восьмого года, — продолжал Араши, — калмыцкие послы были у царя Василия Шуйского. Сыны степей просили принять их в русское подданство, обязуясь служить русскому царю верой и правдой. Шуйский повелел удовлетворить просьбу калмыков, о чем была составлена царская грамота. Она хранится в архивах до сих пор. Так вольные дети Джунгарии стали сынами великой России.

— А вот само слово «калмык»… — начал было Вадим.

Араши засмеялся, довольный тем, что уж на этот счет он осведомлен как следует.

— Почти русское слово, — объяснил он. — Маленькая неточность при переводе. Мы себя называем «халимаки», а вы нас — калмыки… Ойроты, отделившиеся от основной ветви своего народа и пришедшие в Россию, были здесь окрещены в калмыков. Слово это происходит от тюркского «халимак», что в переводе означает — «отделившийся». Только и всего. Так вот, — продолжил Араши. — Весною тысяча шестьсот тридцатого года значительная часть калмыков из пятидесяти тысяч семей, подвластных Хо-Урлюку, прикочевала к левому берегу Волги. Конные, верблюжьи караваны и подводы разных форм и размеров заполнили левый берег на большом пространстве. Все, кто мог стоять на своих ногах, подошли к песчаному побережью, пали ниц перед великой рекой и совершили молитву.

«Пусть этот берег будет началом счастья для наших потомков! Пусть эти бесконечные воды отгородят от нас все беды, а земли другого берега станут для нас землей счастья!» — шептали старцы и внуки. Прежде чем перейти на другой берег, каждый калмык бросал в Волгу цаган менген — серебряную монету. Калмыки и сейчас называют реку белой монетой.

Обратившись непосредственно к русским студентам, Араши напомнил:

— Сегодня вы слышали в песне из «Джангара» строки о счастливой стране Бумбе… Переход в русские владения был поистине счастливым для гонимых и притесняемых с востока ойротских племен. Обретенная после долгих поисков земля у Волги воспета в древнем эпосе:

Где неизвестна зима, где всегда весна,
Где, не смолкая, ведут хороводы свои
Жаворонки сладкоголосые и соловьи;
Где и дожди подобны сладчайшей росе,
Где неизвестна смерть, где бессмертны все;
Где небеса в нетленной сияют красе,
Где неизвестна старость, где молоды все;
Благоуханная, сильных людей страна,
Обетованная богатырей страна…

4

Для Вадима Семиколенова встреча с Араши Чапчаевым была настоящей находкой. Учитель хорошо ориентировался в сложной политической ситуации времен нынешних и давних, мог уверенно обосновать поступки своих предков, не заносясь при этом и без нужды не умаляя достоинства своего гордого, немногочисленного народа.

Старики, судя по всему, тоже слушали речь Араши с уважением. На что уж Бергяс, считающий, что он-то хорошо знает историю калмыков, и он откровенно завидовал стройности и глубине рассказа учителя.

Борису все эти разговоры скоро наскучили. История слияния калмыков с русскими была не однажды обговорена в домашнем кругу Жидковых. Вывод устраивал и старшего и младшего: русские без калмыков обошлись бы в любом случае, а калмыки давно вымерли бы, не будь их хан таким ловкачом…