Зулус Чака. Возвышение зулусской империи

По сообщению Фина, Мг'алаан «обработал» более сорока тысяч воинов: из них тридцать тысяч состояли на действительной службе, а остальные, получившие в свое время разрешение на брак, находились в запасе. Обработка знахарскими зельями обязательно, притом немедленно, давала нужные результаты (разумеется, по убеждению зулусов). В данном случае она и в самом деле имела успех. Не успела еще армия выступить в поход, как врага охватил трепет, и он отошел на расстояние по крайней мере двух дней марша. Как ни странно, Чака узнал об этом благодаря доброму предзнаменованию — настоящему дождю из цветочных лепестков. Разумеется, только сам Чака мог так истолковать это знамение. Айзекс сообщает, что он и товарищи его — европейцы — сидели на земле перед входом в хижину Чаки, как вдруг заметили, что с кустарника, росшего поблизости, слетело множество белых цветочков. Лепестки носились в воздухе над всем краалем, пока задувший ветерок не унес их вдаль.

«Король попросил нас объяснить это явление, но, увидев, что мы в растерянности, сказал: „Это знак того, что враг отступил". Пока мы с ним беседовали, прибыл гонец, подтвердивший этот факт.

В ставку Чаки был срочно вызван ,,английский отряд мушкетеров". Он состоял из всех белых, поселившихся в Порт-Натале, и находившихся там моряков. Отряд получил указание ни в коем случае не оставлять в тылу свою волшебную палатку, не говоря уже о громобоях (большая часть ружей нуждалась в ремонте, к тому же не хватало пороха). ,,Ага! —воскликнул Чака, увидев, что белые разбили палатку. — Если уж это не заставит ндвандве оцепенеть от страха, то, значит, они ничего не боятся. Впрочем, я уверен, что победа будет легкой". Он был до такой степени убежден в эффективности палатки, что тут же отпустил „отряд мушкетеров", освободив его от дальнейшей службы. Европейцы побрели обратно в Порт-Натал, и только Фин отправился с Чакой и участвовал в великой битве при Ндодолваане».

Чака шел в авангарде главных сил, Нзобо и Ндлела командовали флангами. Вторую, меньшую часть войска он подчинил Мдлаке. Мгобози находился подле Чаки. Войска проходили в среднем сорок миль в день. На низменных равнинах зулусы страдали от жары, жажды и пыли, а во время ночных привалов на возвышенностях нынешнего округа Врейхейд дрожали от холода.

Таким образом, войскам пришлось в течение нескольких суток испытывать большие лишения, пока наконец они не достигли реки Понголы и не перешли ее вброд. Эта река считалась северной границей собственно государства зулусов. Далее воины направились к реке Эм-Томбе и расположились на отдых в лесу, устроив себе из веток, покрытых листьями, удобные заслоны от ветра. Поблизости стояли, как близнецы, два холма: Ндололваан и Нц'ака. На склоне первого, почти у самой скалистой вершины, выстроилось войско ндвандве, выше находился скот, еще выше — женщины и дети.

На следующий день, вскоре после восхода солнца, Чака и его штаб тайно вышли из леса и с целью рекогносцировки поднялись на холм Нц'аку. Чака быстро убедился, что шпионы его не преувеличивали, донося о чудовищной мощи и численности врага. Ему необходимо было противопоставить такое же чудовищное по силе наступление. Сикуньяна избрал очень сильную позицию, которую нельзя было обойти ни с флангов, ни с тыла. Из находившихся с ним сорока тысяч человек, по словам Фина, не меньше половины составляли воины, ибо Сикуньяна взял с собой не всех женщин и детей. С Чакой же было свыше двадцати тысяч воинов, не считая у-диби, и столько же вел Мдлака, так что общая численность зулусской армии достигала сорока тысяч человек. Однако Мдлака находился далеко на северо-западе, осуществляя охватывающий маневр.

Вернувшись после полудня из разведки, Чака собрал зулусские полки и обратился к ним с вдохновенной речью. Он рассказал о том, что увидел у врага и чего ожидает от своих людей, и предложил добровольцам проложить путь сквозь сомкнутые ряды противника.

Мгобози, который в это время осматривал ряды воинов, не мог, конечно, упустить такую возможность броситься в самую гущу боя. Брайант пишет: «Тут из рядов выбежал Мгобози, этот храбрец, не имеющий себе равных. Он яростно, словно безумный, запрыгал, дико размахивая щитом и нанося копьем направо и налево смертельные удары невидимым врагам. На местном наречии вся эта дикая жестикуляция именуется гийя. Очистив поле боя от воображаемого противника, он остановился, широко расставив ноги, и, с трудом переводя дыхание, обратился к собравшимся: „Так копье мое проложит мне путь сквозь ряды врага, и я либо выйду ему в тыл, либо погибну. Так должны поступить все мы ради отца нашего"».

Все слышали эти слова Мгобози, и Чака не мог не поддержать своего любимца, иначе честь последнего была бы затронута. Однако король очень встревожился за своего старого друга.

Примеру Мгобози последовали другие храбрецы. На следующий день они должны были пробить брешь в строю противника и вдохновить своим подвигом остальных воинов.