В Паленке, меж руин, где Майская царицаВелела изваять бессмертные слова,Я грезил в яркий зной, и мне приснилась птицаТех дней, но и теперь она была жива.Вся изумрудная, с хвостом нарядно-длинным,Как грезы – крылышки, ее зовут Кетцаль.Она живет как сон, в горах, в лесу пустынном,Чуть взглянешь на нее – в душе поет печаль.Красива птица та, в ней вешний цвет наряда,В ней тонко-нежно все, в ней сказочен весь вид.Но как колодец – грусть ее немого взгляда,И чуть ей скажешь что – сейчас же улетит.Я грезил. Сколько лет, веков, тысячелетий,Сказать бы я не мог – и для чего считать?Мне мнилось, меж могил, резвясь, играют дети,И изумруд Кетцаль не устает блистать.Гигантской пеленой переходило МореИз края в край Земли, волной росла трава.Вдруг дрогнул изумруд, и на стенном узореПрочел я скрытые в ваянии слова: –«О, ты грядущих дней! Коль ум твой разумеет,Ты спросишь: Кто мы? – Кто? Спроси зарю, поля,Волну, раскаты бурь, и шум ветров, что веет,Леса! Спроси любовь! Кто мы? А! Мы – Земля!»
Золото-Море
Есть Золото-Море. На Золоте-Море,Которое молча горит, Есть Золото-Древо, Оно одинокоВ безбрежном гореньи стоит. На Золоте-Древе Есть Золото-Птица,Но когти железны у ней. И рвет она в клочья Того, кто ей нелюб,Меж красных и желтых огней. Есть Золото-Море. На Золоте-Море,Бел Камень, белея, стоит. На Камне, на белом, Сидит Красна Дева,А Море безбрежно горит. На Золоте-Море, Под Камнем, под белым,Подъяты железны врата. Сидит Красна Дева, Под нею – глубины,Под камнем ее – темнота. И Золото-Море Сверкает безбрежно,Но в глубь опускается труп. То Красная Дева В бездонности топитТого, кто ей вправду был люб.
Переброшенные звенья
Что держит Землю? Что? – Вода.– Что держит Воду? – Камень грозный.– Что держит Камень, дни, года,Что держит Мир окружно-звездный?– Четыре мощные Кита.– На чем они, Киты златые?– Их вечно держит Красота,Огня теченья молодые.– А что же держит тот Огонь?– Другой Огонь, его две части.– А дальше? – Более не тронь.Не тронь. Сгоришь!