Звенья одной цепи

Когда он рассказывал о своих боевых «подвигах», он упомянул эпизод, как они чуть было не захватили советский зенитно-ракетный комплекс. В чём там суть я так и не понял, то ли заглох, то ли повредили. Но одна из пусковых установок оказалась нетранспортабельна. И вот их высадили с вертолётов поближе в цели, чтобы они смогли захватить вполне себе целую ракетную установку русских. Он там говорил что-то про новую систему, которая «подло» сбивает «доблестных» американских пилотов…

Я не стал с ним тогда спорить. Не стал ему говорить, что это «доблестные» американцы припёрлись в далёкую азиатскую страну, и что это «доблестные» американские пилоты жестоко бомбили, а также заливали напалмом и всякой химией мирные вьетнамские деревни. Я ещё с прошлой жизни помню фото с обожжённой голой вьетнамской девочкой на фоне сгоревшей деревни.

Так вот… Вьетнамцев, охраняющих ракету они перестреляли довольно-таки быстро… Но остался ещё один «охранник»… Русский. Он обложил ракету взрывчаткой, и сам был «заминирован». Переговоры с ним ни к чему не привели. Он в руке держал одну гранату и утверждал, что если они приблизятся ещё хотя бы на метр, то он взорвёт и себя, и ракету, и всё вокруг.

Ему предлагали сдаться в плен. Обещали американское гражданство, деньги… Да много ещё чего. Но он ответил коротко: «Russkie ne sdayutsya!», а потом взорвал себя.

Митчел был довольно далеко от того места. Впереди были самые «доблестные и смелые» американские парни. Все погибли. Браун тогда вытаскивал трупы и раненых. Их было очень много… А от русского ничего не осталось.

«Всё правильно. Русский герой отправился сразу на небо. А американским захватчикам место под землёй!»

— Русские — это просто звери! — высказался тогда чернокожий герой Америки Митчел Л. Браун.

Я тогда ничего не сказал Митчелу. Но выводы определённые сделал. Не друг он мне, и никогда им не будет. Сведи нас судьба на поле боя, он будет стрелять в меня. Или резать, если подкрадётся ночью. Ведь ночью его почти не видно в темноте.

* * *

А могу ли я доверять этой колумбийской девушке? Хрен его знает, товарищ майор… Срабатывает «комплекс спасителя». Типа я её спас, и теперь она… Ничего она теперь мне не обязана. Кто я для неё? Один из тех, кто сильнее… Один из тех, кто может пользоваться ею, как захочет. А то, что я ещё не воспользовался, то значит, не захотел… пока… Захочет ещё. Это дело времени.

И что мне с ней теперь делать? Думаю, что надо будет просто найти повод, чтобы расстаться. Типа уйти и не вернуться. Пусть сама выбирается из своей жизненной ситуации. Как там у классиков? «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих!»

* * *

Она опять дрыхла… Пришлось снова долбить в двери ногой. Муха Цеце её покусала, что ли… спит всё время. Утром спит, после обеда спит… Да я даже в детском саду сопротивлялся послеобеденному сну, и в пионерлагере тоже…

— Привет! Ты случайно не беременна?

Возмущённый голос девушки меня поразил. Её разговор моментально с полусонного перешёл на гневный. Мало того. Она сразу же перешла на испанский. Обожаю этот язык. Особенно, когда девочки на нём разговаривают. И даже когда ругаются…

Хорошо ещё, что в драку не полезла.

Я постарался её успокоить.

— Прости! Это я не подумавши сказал. Просто ты всё время спишь…

— А что мне ещё делать? Тебя всё время нет. Выходить куда-то ты запретил…

— Прости! Дела важные были. Я думал, что всё сделаю пораньше, но не получилось. Теперь ещё и вечером придётся идти.

— Опять?

— Так надо… — только сейчас я обратил внимание, как она изменилась с утра. — А тебе очень идёт новый цвет волос.

— Правда? — она заулыбалась…

Любой девушке приятно, когда её хвалят…

А волосы, которые с утра я видел просто мокрыми, сейчас стали… Хрен его знает, как это правильно называется. Постараюсь объяснить своими словами. Пегими? Нет… Бли-и-ин… Ну, когда часть прядей светлее, а часть темнее? Перьями что ли? Кажется… Кажется… Мелированные. Вот… Не уверен, что правильно употребляю это слово. Но эффект получился шикарный.

— Ты себя в зеркале видела?

— Ага… Не понимаю… Так никто не ходит. Но мне нравится.

— По крайней мере, на себя ты теперь точно не похожа.

— А куда ты пойдёшь сегодня вечером? — ненавязчиво поинтересовалась Лолита.

— А ты с какой целью интересуешься?

Похоже, что ей не знаком был этот русский фразеологизм. Она ответила просто и откровенно.

— А я могу как-то тебе помочь?

— Чем ты мне сможешь помочь?

— Ты же на опасное дело идёшь?

— Долорес!

— А можно не так официально? Мне нравится, когда ты называешь меня Ло или Лолита.

— Лолита! Может быть, ты хорошая девушка. Но я не настолько хорошо тебя знаю, чтобы вовлекать в свои дела.

— Поздно ты об этом задумался. Мы теперь с тобой заодно. А у меня перед тобой долг крови. Ты же меня спас.