Зверь

Беру немного спермы из пизденки и вовсю пользуюсь смазкой, чтобы подготовить девочку. Такая нежная, ластиться ко мне. Переворачиваю на бок и вхожу в её задницу. Черт, такая узкая, что я готов уже кончить.

Я чувствую её напряжение, видно страх не отпускает. Обхватываю грудь руками и захватываю в плен сладкие губы. Отвечает взаимностью, тихонько поскуливая мне в рот. Вошёл и замер. Пусть привыкнет. Чувствую, как расслабилась и мягко толкаюсь в узкую щель. Полина не сопротивляется, но и навстречу мне не идёт. Тогда опускаю руку меж её ног и провожу по губам, сперма продолжает вытекать, там влажно и это играет мне на руку.

Проходит ещё немного времени и снегурка моя отстаивать начала, гортанно постанывает и двигается мне навстречу, а потом и вовсе отстранилась, встала на четвереньки и такой взгляд кинула на меня, что мне кажется, я начал тонуть в этих тёмных озёрах. Пристроился сзади и снова вошёл, но уже более резче. Собрал полураспустившуюся косу в кулак и оттянул голову назад. У меня в этот момент даже искры из глаз пошли. Контроль потерян, зверь вышел наружу. Шлепнул её по ягодице, что даже алый след остался. Девчонка вскрикнула и толкнула попу навстречу. Запустил руку меж наших тел, нашёл клитор и зажал его между большим и указательным пальцами. Забилась словно лань. Закричала. Спину выгнула. Ещё немного и кончит, чувствую. Толчки убыстряются, становятся длиннее и глубже.

- Ещё... Ещеееее. - стонет Полина.

  Я кончил ей на задницу и упал рядом. Чувство насыщения пришло, и я почувствовал, как веки начинают закрываться, но из последних сил накрыл нас одеялом и только после этого позволил себе отрубиться.

                                                  Спустя 3 месяца. 

  Дело Бережного, наконец, подошло к своему логическому концу. Полина выполнила то, о чем мы договаривались, дала показания против него, и того запрятали за решётку. К делу была прикреплена аудиозапись, где Альберт сам лично признался в преступлении. Плюс ко всему, он проходил ещё по нескольким делам. За несколько лет мои ищейки нарыли на него много чего. Так же всплыло, что он укрыл наследство своего брата, оставленное Полине. Выходит моя девочка не так уж и бедна, но это не играет роли. Она, конечно, была очень удивлена, но виду не подала. В суде вела себя достойно и уверенно. После всей этой кутерьмы с судом, я выдохнул свободно. Как будто гора с плеч. Главного виновника уже давно нет в живых, это было моей первостепенной задачей. Что касается Бережного, тут оказалось все не так просто. Доказательств не было, и будь он не таким подозрительным, я бы давно вошёл в круг его общения. Помаленьку я втирался к нему в доверие, подбирался с каждым разом ближе и ближе, даже пришлось бизнес общий завести. На что только не пойдёшь ради мести за родного человека. На это ушли годы. И вот, наконец, я добился своего, он будет гнить в тюрьме долго.

  Как только дело пошло в ход, я забрал девчонку обратно в Москву. Она приступила к учёбе, ну а я сорвался и уехал. Уехал подальше от неё. Как-то внезапно она стала чем-то большим, чем просто женщиной, которую я трахаю. Я не желал сближаться с ней так близко. Но и отпустить так просто не мог. За три месяца мы виделись, пожалуй, раза четыре, мельком. Нет, она по-прежнему жила в моем доме, я обеспечивал её всем необходимым и был в курсе всего, что с ней происходит. Наверное, я был бы даже рад за девочку, если б она встретила кого-то получше меня, но во первых, она встречалась только со своей подругой Марией, а во вторых я сам лично дал указание охране никого к ней не подпускать. "Ни себе, ни людям, кажется, это так называется". И самое что ни на есть смешное, Лина не возражала. Вот хоть бы слово сказала, я бы сразу её отпустил. Разорвал бы то, что связывает нас. Ни в моих правилах держать бабу. Вот только с ней получилось иначе с самого начала. Мы даже не спали за эти встречи ни разу. Я не поднимался к ней в спальню, она же, зная мой нрав, даже близко не подходила. "А может, зря не подходила?"

  Я ей верность не хранил, там за границей, бывало, крышу сносило от мыслей о ней, от жгучего желания. Тогда я срывался и мне привозили то одну, то другую. Да только я трахал каких-то резиновых, меркантильных сучек. Всё они были похожи одна на одну, размалеванные модельки, с надувными сиськами. Я честно пытался поймать то, что ощущал с ней, да только толку мало.

  И вот проходят эти три месяца, а я так ни к чему и не пришёл. И скрываться уже нет ни желания, ни возможности. Я нужен в Москве. Сижу в самолёте и думаю о том, по какому течению жизнь понесёт нас теперь.

Безмолвные встречи.

  Наконец-то дело о моем дяде закрыли. Признаться, я вымоталась как сам черт. Я остро переживала всю эту непростую ситуацию. В какой-то мере мне было жаль его, с другой же стороны, открылись подробности его других преступлений. Это конечно шокировало меня. Я столько лет жила в одном доме с этим человеком, и именно его я считала каким никаким, но отцом. Мне было грустно и печально. Но все же, он понёс заслуженно наказание.