Зверь 4 (СИ)

Да, последствия от воздействия снотворного газа не очень положительные. Это не то снотворное, выпив которое легко засыпаешь и просыпаешься на мягкой кровати от солнечных зайчиков, неторопливо пасущихся на подушке. От этого снотворного я проснулся с дикой головной болью, а в глаза мне хреначил прожектор на двести двадцать ватт.

По крайней мере, ощущения были такими. И это пробуждение меня мало того, что не порадовало — оно меня ещё и очень сильно огорчило. Я проснулся и попытался закрыться от прожектора рукой, но оказалось, что моя рука мне уже не повинуется.

Паралич?

Да, именно такой была моя первая мысль. Я и в самом деле подумал, что меня нечаянно уронили с пятнадцатого этажа и повредили спину. Теперь моя судьба всегда ездить на инвалидной коляске и ходить только под себя.

Вот такие вот мысли приходят в голову, когда просыпаешься от долбаного зеленого газа!

Когда смог проморгаться и скосить глаза прочь от бьющего в них фонаря, я обнаружил себя лежащим на каталке медицинского типа. Причем я был прикован ремнями крепко-накрепко к поручням этой самой каталки.

Руки-ноги были на месте, а это уже не самое плохое пробуждение, должен я вам сказать. Один мой знакомый ведьмак как-то уснул после бурной ночки с одной красоткой, а проснулся уже инвалидом первой группы. Да, повелся на красивое личико людоедки, а её семейство обрело еду на несколько дней. Он сумел набрать тревожный номер, когда пообещал своей «зазнобе» привести ещё парочку людей в логово. По номеру его и отследили…

А так, я понапрягал мышцы рук и ног, всё вроде бы действовало. На сорочке, а я ещё был в своём бальном костюме, не краснело никаких пятен. Значит, печень на продажу не вырезали, что тоже не может не радовать. Да и вообще в целом я был цел и здоров, если только не считать разламывающуюся башку.

Я находился в небольшом облицованном белой плиткой зале. Кроме моей тут ещё находились три каталки, причем на одной из них виднелся силуэт, накрытый простынёй. У стены стояли три стеклянных шкафа-холодильника, в которых виднелись пакеты с красной жидкостью.

Вряд ли эта жидкость была вином — только извращенец будет хранить вино в гемаконах. Нет, эти пакеты предназначены для сбора кровушки. И, судя по тому, что в комнате было довольно-таки прохладно, а светодиоды холодильных камер указывал на беспрестанную работу, то можно сделать вывод, что я находился в «кладовке». Да, в такой вот своеобразной вампирской кладовочке.

Осталось только дождаться хозяина, чтобы поздороваться и подставить его нетерпеливым зубкам свою многострадальную шейку. Блин, а ведь я даже помылся перед балом! Нет бы грязную шею подставить, чтобы этого упыря перевернуло от отвращения!

Кто же находился под соседней простынкой? Шевеления от дыхания не видно, никаких признаков жизни и прочего. По силуэту фигуры можно было понять, что женщина, но вот кто именно?

Надо мной светил вовсе не прожектор, а стоматологический светильник. То есть стоял рядом и шарашил что есть силы мне в лицо. Смотреть на него было неприятно. Я отвернулся, чтобы хоть немного остудить воспаленную роговицу глаз.

В это время послышался скрежет замочной скважины. Белая дверь открылась и в кладовочку с улыбкой на морде вошел довольный собой орк Семён Алексеевич Копылов. Дверь закрылась и мы остались одни. Он прошелся мимо меня, любуясь моей лежащей фигурой. После этого хмыкнул и произнес:

— Ну что же, вот вы и в моей власти, господин Южский. Или вас можно называть иначе — ведьмак по фамилии Пахомов?

О как, он знает, что я Пахомов? Это уже интересно. Об этом вообще мало кто знает, но вот те, кто знает, не очень предрасположены к дележу информацией.

— О чём вы говорите? — попытался я валять дурака. — Я никакой не ведьмак и вообще… Я Эдгарт Южский! Сын дворянина Южского! Я требую отпустить меня, потом принести извинения и чашечку зеленого чая! А то я что-то плохо себя чувствую и очень хочется сикать!

— Продолжаете играть свою роль, господин Пахомов? И вот эти вот игрушки вы на себя не цепляли? — Семён Алексеевич показал мне связку пластиковых бросательных ножей, игл и прочего, что Чопля с Кузьмой успели нацепить на мой пиджак.

— Первый раз вижу. Это что, какие-то зубочистки? А вон то что? Пластиковые ножи? Дурь какая-то, они же сломаются!

— Всё также продолжаете играть, — покачал головой орк. — Ну что же, придется сюда пригласить Светлану Николаевну, чтобы её вид освежил вам память…

— Что вы с ней сделали? — невольно вырвалось у меня.

Я тут же прикусил язык! Вот надо же было так опростоволоситься? Мало мне того, что лоханулся с гоблином-водителем, так ещё и сейчас выказал интерес к Карамазовой. Что же за хрень-то такая? Я же должен быть хладнокровен, расчетлив и спокоен, как удав перед сотней обезьян, а я… Я вообще себя не узнаю!

— Пока ещё ничего, в отличие от Алёны Игоревны, — с улыбкой произнес орк и отогнул простыню над лежащим телом. — Но вскоре может разделить участь…