Зверь

Тихо постанывали леса. Приглушенное толстыми стеклами, из гостиничного ресторана томно выплескивалось танго. Барабанили по асфальту капли дождя. Хлопал обвисший полиэтиленовый занавес. «Finita la comedia». Над головой Гектора горел фонарь. Он специально встал так, чтобы его было хорошо видно.

«Выходи, — бормотал про себя. — Ну? Выходи же».

Цербер увидел и поднял трубку:

— Это Цербер. Он здесь. Можете начинать. И осторожнее, ребята.

Его услышали. Джипы и «Форд» медленно покатили по темному переулку Пушечной. Они крались осторожно, словно стая волков, выслеживающих долгожданную добычу.

«Таксист» тоже увидел. Обернувшись, желая убедиться своими глазами в том, что это именно тот, кто им нужен, он поднес к губам рацию:

— «Четверка». Я его вижу! Жнец здесь!

Юра бормотнул в свой передатчик:

— Отлично, «четверка»! Как только кто-нибудь из них достанет оружие, подай сигнал!

— Понял. — Рация отключилась.

— И что будем делать? — спросил Вася.

— Пока доедем, один из них наверняка успеет завалить второго, — пояснил Юра. — А мы возьмем того, кто уцелеет. Будьте наготове, ребята.

Юра вытащил из кобуры пистолет и передернул затвор.

Бателли перегнулся через настил и, захлестнув стальную струну на шее снайпера, резко рванул вверх. Тот выронил винтовку, захрипел, забился, взбрыкнул ногами, но угодил по стальной трубе, установленной вместо перил. Из перерезанного горла хлынула кровь. Убийца держал жертву до тех пор, пока та не затихла. Для верности Бателли рванул еще пару раз, рассекая шею снайпера до позвоночника, а затем выпустил удавку из рук. Труп кулем повалился на настил. Бателли легко вскочил и быстро спустился на следующий уровень. Аккуратно переступив через неподвижное тело и лужу крови, он поднял винтовку и вскинул к плечу. Действительно, обзор отменный. Хоть год здесь ползай, а лучше позиции не подберешь. Стащив с головы мертвеца наушник и микрофон, достав из кармана рацию, он нацепил их на себя и выпрямился.

Через секунду в наушнике послышалось:

— Ястреб — Беркуту, что у вас? Доложите обстановку.

Бателли не ответил. Пусть подергаются.

— Беркут! Беркут, ответьте Ястребу! Беркут!

Убийца усмехнулся и, прижав микрофон к губам, ответил:

— Беркут — Ястребу. Все идет по плану.

Ястреб подумал секунду и поинтересовался:

— Вы видите объект, Беркут?

— Да. Объект на месте. Пока осматривается.

— Хорошо, Беркут. Ждем сигнала к началу.

Отодвинув микрофон, Бателли поднял винтовку.

Гектор прошел мимо машин, уснувших у «Савоя», и остановился. В это мгновение отлепившаяся вдруг от стены «Детского мира» человеческая фигура шагнула ему навстречу. Гектор усмехнулся. Жнец. Руденко. Все верно. Он все-таки пришел. Мгновением позже за его спиной неожиданно вспыхнули фары машин. Двух или даже трех. Захлопали дверцы. Гектор даже не шевельнулся, понимая: стоит ему растеряться — и он не успеет сделать то, ради чего пришел. Но арбалетчик стоял спиной к свету, тень падала на его лицо, а Гектор хотел убедиться в том, что это именно Жнец.

— Эй! Посмотри на меня! — крикнул он.

Руденко остановился, достал сигарету и закурил. Крохотный, трепещущий на ветру огонек на секунду выхватил из темноты острый нос, тонкие губы, настороженные глаза. Зажигалка погасла.

Гектор вздохнул с облегчением, вскинул пистолет и потянул спусковой крючок.

Потянул спусковой крючок и Бателли.

Мгновением позже набегавшие сзади люди Аида накинулись на Гектора, повалили на мокрый асфальт. Выстрел раскатисто прокатился между домами и затих. Одна пуля ушла в небо, вторая — вскользь вдоль спины Гектора, оставив кровавую царапину.

И тут же взревели двигатели. Началась кровавая кутерьма. «Праздношатающийся выпивоха» и «таксист», выхватив оружие, побежали к свалке. «Выпивоха», вскинув руки, мчался через проспект. У него не оставалось времени на то, чтобы воспользоваться подземным переходом. Машины с визгом тормозили, разворачиваясь вокруг оси, ударяясь друг о друга. Скрежет металла, звон осыпающегося стекла. «Таксист» кричал в рацию:

— Четвертый, работаем!!!

Цербер побежал тоже, гаркнув на ходу в трубку:

— Уезжайте!

Темно-синий «БМВ» рванул с места. Объехал округлый пятачок — все, что осталось от памятника руководителю ВЧК, — и притормозил на мгновение у Рождественки. Через толстое пуленепробиваемое стекло Аид воззрился на потасовку.

Упав, Гектор здорово ударился об асфальт. В плече что-то хрустнуло, и острая боль пронзила его от шеи до пяток. Навалившийся сверху охранник попытался заломить ему руки, но он выворачивался изо всех сил.

— Не дергайся, тварь, — ревел плечистый детина, хватая Гектора за запястья. — Брось пистолет!

— Сейчас брошу, — жарко дыша, ответил тот.

Они катались по лужам, поднимая фонтаны брызг, молотя друг друга коленями, ногами, изворачиваясь, стараясь ударить побольнее. После особенно сильного тычка Гектор все-таки выронил «глок».

Еще один охранник устремился на подмогу коллеге, но вдруг словно споткнулся на ровном месте. В голове «гориллы» образовалась пулевая дыра, и он рухнул прямо на строительное ограждение, сбив могучим телом стальной заборчик.