Зверь без страха и упрека

А вот Ольга знает! Вернее догадывается. Ее раз всегда будет единственным для нее и последним для суженого. Такова природа. Таковы правила. Суженый – это слово не нравилось Ольге, но назвать обреченного на смерть «возлюбленным» язык вообще не поворачивался. Ей любить нельзя. Уж лучше ненавидеть. И ложиться в постель с ненавистью, чтобы потом утром встать и не пожалеть…

– Эй! Опять ты тут? – громкий требовательной голос разрушил идиллию.

Ольга вздрогнула, чуть не выронила пирог. Перед ней стояла Кристина.       Ох, уж эта Кристина! Дерзкая, грубая, своевольная, она была флагманом наступающей моды на эмансипе – носила короткие волосы и одевалась, как девушка с завода паровых машин. Платье слишком короткое – чуть ниже колен – открывает высокие сапоги из грубой кожи, на них шнуровка до голени. Эти жуткие сапоги вызывали ярость у консервативной главы семейства, но Крис – та еще упрямица – стойко сносила все претензии и ругань.

– Напугала, – успокоившись, Ольга вновь принялась жевать, желая скорее прикончить лакомство.

– Ты думала, это Маэйра за тобой следит?

Кристина расхохоталась раскатисто, по-мужски, резким движением поправила сбившуюся набок кожаную шляпу – маленький черный цилиндр с золотой лентой и брошью в виде шестеренки… А ведь в присутствии Маэйры она всегда вела себя иначе – старалась унять природную грубость, спрятав ее под маской серьезности. И обычно это у нее не получалось.

– Нет. Она не следит, – Ольга спешно допила лимонад и аккуратно положила бутылку в чугунную урну с узорами в виде винограда. – Она знает, что я хожу в парк, и в подробности не вникает. Думает, наверное, что ищу партнера.

– Не партнера, а суженого, – с усмешкой поправила ее Кристина. – Маэйра не любит, когда кто-то в доме выражается неправильно. Кстати, она велела помочь тебе с поисками.

– Зачем?

– Затем, что ты слишком долго ищешь. Красная Луна поднимется совсем скоро, и твое предназначение будет исполнено. Вернее, должно быть исполнено. А как ты собираешься зачать судьбоносного ребенка без… суженого?

– Я сама все знаю, – мягкое, кукольное Ольгино личико вдруг сделалось жестким и злым. – Ненавижу предназначение! Не хочу его выполнять. Это все Маэйра и ее дурацкие правила!

– Тише-тише, – Кристина заговорщицки улыбнулась, приставила палец к губам. – Не кричи так.

На них смотрели. Наверное, приняли за парочку конфликтующих барышень. А что может быть интереснее ссорящихся барышень? Вдруг подерутся: будут пищать, щипаться и выдирать друг у дружки волосы! Сейчас нравы сильно упали – бывает и такое. Сочный корм для желтых газет.

Но барышни не дрались, и наблюдатели сразу потеряли к ним интерес. Фокстерьеры и колли вновь понеслись по площадке за розовым мячом.

– А ты не повторяй мне в сотый раз про предназначение. Я жалею, что во всем доме Мантидай я одна оказалась столь невезучей.

– Глупая, – Кристина улыбнулась. В этой улыбке скрылись осуждение и легкая зависть. – У тебя самый мощный магический потенциал, а, значит, продолжать род будешь именно ты, хочется тебе того или нет.

– Не хочется. Будь моя воля, я вообще бы ушла в монастырь, – с чувством выдала Ольга, в очередной раз насмешив Кристину неуместным в столь серьезном деле максимализмом. – Мне вообще не нравятся правила, заведенные в доме Мантидай.

– Вот и поменяешь их, – в глазах Крис мелькнули озорные изумрудные искры. – Родишь себе доченьку, воспитаешь ее так, как считаешь нужным, а потом она станет главой и изменит неугодные порядки Маэйры. Элементарный расчет.

Она снова зашлась зычным смехом.

– Ничего веселого, – вспылила Ольга, – для тебя это шутки, Крис, а для меня -серьезные вещи. Ну, как… как ты представляешь себе мою первую ночь? Вот я представить не могу! Буду я… будет какой-то парень… А какой, Крис? Хороший, красивый, любимый? Нет! Мне подумать страшно, ведь после ночи любви и страсти я должна буду убить его! Даже случайного, незаметного, первого и последнего встречного – не могу. Жалко! Страшно…

– Так пусть он будет врагом, ур-р? – кровожадно мурлыкнула Кристина, а потом утвердительно добавила. – А он и будет врагом. 99 процентов даю. Здесь, в Ангелиополисе, из чужих оборотней только волки, а с волками мы не дружим. Так что не печалься, сестренка. Волка не жалко. Волки заслужили смерть.

Собеседница ухмыльнулась, довольная собственной находчивостью. Ольгу это окончательно вывело из себя. Разозлило до алых пятен на шее и щеках.

– Да о чем ты вообще, Крис? Понимаешь хоть, что советуешь? По-твоему я должна лечь в постель с ненавистным врагом? Должна быть нежной с ним, целовать, ласкать, отдаваться ему?

– Да, – невозмутимо кивнула Кристина, – зато потом, когда он сделает свое дело, ты отыграешься.

– Слушать не хочу…

Солнце как будто сразу потускнело, в детском смехе и собачьем лае вместо первозданной радости стала сквозить издевка.