Зверь из бездны

На «уазик» вскарабкалась юркая долговязая личность в расхристанном болоньевом плаще. Разорванная до пупа майка с перекрученными лямками и внушительных размеров нательный крест дополняли варварский наряд. Личность явно находилась на самом дальнем полюсе советского дресс-кода, куда никакой Амундсен не доберется на своих собаках. Как говорится, сквозь прорехи в одежде просвечивало пролетарское происхождение.

Это что за большевик
Лезет к нам на броневик?
Серую кепчонку носит,
Букву «рэ» не произносит… —

теперь Казарину невпопад пришла на ум одна из вечных стрижаковских прибауток.

– И-братцыыыыи! И-шоита деется! – с надрывом возо-пила личность, растягивая дыру на худосочных персях так рьяно, будто сейчас выпрыгнет из майки-алкашки и воспарит над толпой на спиртовых парах, как упившийся в стельку ангел. – Священномученица Елена, смерть за нас, грешников, принявшая… Тело ея пречистое коммунисты-безбожники пошто забрали?! Надругаются над им, ироды краснозадые, на опыты сдадут богохульные! Шиш им!

«Крестоносец» выкинул вперед в непристойном жесте руку с грязным заскорузлым кукишем. Толпа ответила улюлюканьем и свистом. «Бей жидов!» – визгливо выкрикнул женский голос. Где-то послышался дребезжащий звон разбитого стекла.

Артем наконец пробрался к парадному входу в морг, хотя это и стоило ему пары выдранных с мясом пуговиц и отдавленной ноги. На крыльце, как помятый в схватке волчара, окруженный стаей тявкающих гончих, огрызался на толпу старшина милиции. В его мосластой пятерне был крепко зажат «стечкин», и это была единственная причина, по которой он был еще жив. Казарина он знал, поэтому без церемоний шепнул:

– Через люк, через люк давай!

Затем поправил сбитую на ухо фуражку и снова принял угрожающую стойку. Выглядел он отчаянно, и толпа нападать на него пока боялась. Надолго ли?

Артема вновь всосало в себя людское месиво. Через пару минут, истискав, истыкав локтями, отдавив все ноги и изматерив хорошенько, горластый многоголовый монстр выплюнул его возле угла морга. Поправляя потрепанный в давке пиджачок, Казарин торопливо двинулся вокруг здания. Черный ход был заколочен наглухо и заставлен мусорными баками, доверху заваленными окровавленными бинтами и еще какой-то пакостью. Справа от помойки виднелся неприметный люк, кое-как обмазанный серой краской.

Светлопутинский морг принимал своих постояльцев довольно необычным способом. Еще в начале 30-х годов, на волне всеобщего внедрения рационализации труда, начальник морга отличился необычным изобретением. Чтобы не таскать тела умерших совграждан туда-сюда по ступеням, он оборудовал люк, через который жмурики отправлялись прямиком в покойницкую, как в некоторых заграничных отелях – багаж постояльцев в номер. В тридцать седьмом начальника морга обвинили в шпионаже в пользу Германии и почему-то Аргентины, и он сам отправился прямиком в пасть Аида. Но люк остался, и через него продолжали поступать все новые и новые поколения светлопутинских покойничков. Мертвый багаж исправно доставлялся по назначению. Теперь, похоже, это была единственная возможность и для Казарина попасть внутрь здания.

Он взялся за ржавую скобу и потянул дверцу на себя. Старшина не обманул – она оказалась не заперта. Из квадратного зева пахнуло дерьмом и смертью. Артем опустился на корточки и заполз в люк, плотно притворив за собой крышку. Он очутился в полной темноте. Ползти по туннелю, ведущему в преисподнюю, было на редкость неудобно и как-то жутко.

«Хорошо, хоть клаустрофобией я не страдаю», – подумал Казарин, в тот же миг почувствовал впереди пустоту, не удержал равновесие и полетел куда-то в воняющую смертью бездну.

Глава 5 Храм Задрипанной Смерти

Читатель узнаёт о необходимости человеческого отношения к покойникам, о том, почему старший эксперт-криминалист Лунц носит сорочки только с длинными рукавами, а также знакомится с милейшим человеком, которого судьба наградила поистине жутким прозвищем.

Свободное падение, казалось, длилось целую вечность, хотя на самом деле он падал не дольше секунды. Затем шлепнулся на что-то относительно твердое и довольно холодное, по очертаниям напоминавшее человеческую фигуру. Миг спустя глаза привыкли к свету, и Казарин обнаружил себя возлежащим прямехонько на покойнике – лицом к лицу. Труп упирался своим иссиня-бледным костистым носом прямо в нос Артема. Он, завопив от ужаса и отвращения, скатился на кафельный пол с носилок, которые, видимо, прибыли ранее тем же путем, что и сам Казарин несколько секунд назад.