Зверь. Изменил мне — изменил меня

На самом деле всё так и есть. Так природа задумала. Просто люди в городах забыли свои корни, истоки всего и вся, а оборотни в лесу помнят. Чтить предков, держаться вместе, защищать слабых, быть верными близким и своим принципам — от этого зависит простое, но такое нужное каждому счастье.

* * *

Всю ночь мы с Динарой собирали вещи. Думал, у меня их не так много, но я заблуждался. А сколько у меня хлама! Поднял всё ненужное на чердак — потом как-нибудь отвезу на свалку. Или сожгу. Тащить с собой мусор в новую жизнь я не собираюсь.

Малышка на рассвете отправляется спать, а я еду в город. К матушке. Расскажу ей новости и обрадую. Скоро заберу её в стаю. Решу самые насущные вопросы — шаманы, жильё — и сразу же заберу. А Тимур пусть катится к чёрту со своими бабками. Динару он больше не увидит. Никогда. 

Паркуюсь у пансионата и почти на крыльях лечу к маме.

— Сынок, — улыбается и тянется ко мне, чтобы обнять. — Ты так давно не приезжал.

— Прости, родная, у меня были дела, — разомкнув объятия, беру стул и присаживаюсь рядом с её кроватью.

— Рассказывай скорее, что у тебя за дела такие? — матушке не терпится услышать новости.

А я смотрю на неё, и что-то вид мне её не нравится. Бледная она какая-то.

— Мам, как ты себя чувствуешь?

— Всё хорошо со мной, не переживай, — отмахивается. — Рассказывай.

— Первая новость не самая радостная, — дую щёки. — Хотя как посмотреть… Отец ушёл к Луне.

Мама хмурится задумчиво, а потом крестится:

— Мир его праху. Альфа прожил долгую жизнь.

Матушка — добрейшей души человек. Она отлично знает, из-за кого стала инвалидом, и всё равно желает мира праху виновного.

— Но есть и хорошие новости. Я возвращаюсь в стаю. Буду альфой.

— Сыноче-е-ек! Радость-то какая!

Мы снова обнимаемся. Матушка плакать удумала.

— Чего ты? — вытираю пальцами слёзы с её щёк.

— Я уж не надеялась, — шмыгает носом. — Думала, так и останешься неприкаянным одиночкой.

— Одиночкой не останусь точно. Это третья новость, — подмигиваю ей. — Я встретил истинную.

— Ох… — хватается за сердце.

— Мам? — подскакиваю, суечусь рядом с ней. — Воды? Таблетку? Сиделку позвать?

— Сядь ты ради бога! — тянет меня за рукав куртки. — Всё со мной в порядке. Я так рада, Карим, — гладит меня по голове, как маленького мальчика, и улыбается.

Во взгляде у матушки нежность и тяжесть одновременно. Не нравится мне её вид.

— Точно всё нормально? — не могу перестать волноваться.

— Точно-точно, — как всегда успокаивает меня. — Я верила, что ты встретишь пару. Я знала. Ты хороший мужчина, Карим. Ты обязательно будешь счастлив.

— Теперь всё будет хорошо, мам, — держу её за руку. — Сейчас стая не в лучшем виде, но я с этим разберусь. Налажу всё, и ты поедешь домой.

— Поеду, конечно, — крепче сжимает мою пятерню. — Обязательно поеду, — вздыхает.

— Познакомишься с моей истинной. Вы подружитесь. Она тоже человечка.

— Видишь, и тут я не ошиблась, — тоном эксперта заявляет матушка. — Хорошо, что ты не потратил укус на меня. Обратишь пару, и пойдут у вас детки.

Двоякие ощущения от её слов. С одной стороны — да, всё так, а с другой — мамино здоровье. Мне это как серпом по одному месту.

Мы с матушкой ещё долго болтаем. Вспоминаем отца. Она даже умудряется рассказать несколько весёлых историй о нём. Всегда поражался маминой способности запоминать хорошее и забывать плохое. Жаль, что мама мне не родная. Хотел бы я унаследовать от неё такое качество.

Несмотря на мою злопамятность, из пансионата я выхожу с добрыми мыслями об отце. Впервые за много лет, вспоминая его, я улыбался и шутил. Наверное, простил. Но это целиком и полностью заслуга моей матушки.

Прежде чем выдвинуться домой, заезжаю в торговый центр. Хочу купить большие хозяйственные сумки. Остались вещи, которые некуда сложить.

Выхожу из машины и почти бегу в ТЦ. Дело к вечеру, а мне ещё домой добраться надо. Плюс грузиться сколько будем. На закате мы с Динарой должны уже быть в стае.

Захожу в торговый центр и иду к хозяйственному магазину. Прохожу мимо ювелирного отдела…

Сдаю назад. Ля, Тимур! С бабой.

Я её видел с ним в больнице, когда насчёт Динары разговаривали. Но тогда непонятно было, что за курица. А теперь яснее некуда. Тимур ей цацку какую-то покупает и за задницу лапает.

Хорош упырь, ничего не скажешь! Жена без памяти в лесу с оборотнем, а он тут с тёлкой в ювелирном. И магазин непростой — здесь такими брендами торгуют, что одно колечко вполне может стоить как половина самолёта.

Меня парочка не замечает — заняты выбором золотишка. И слава Луне! Разговаривать с петухом не хочу. Иду дальше по своим делам.

В хозяйственном, собака такая, очередь. И кассирша а-ля «Галя, у нас отмена». Я уже пожалел, что вообще попёрся за сумками этими. Упихал бы шмотки в машину, ничего бы с ними не случилось. Но уже пришёл — стою, жду.