Зверь в землях де Шане (СИ)

Старшая, Эжени, должно быть, пошла в мать. Она тоже была стройна и держалась прямо, но на этом сходство заканчивалось. Волосы у неё были рыжевато-каштановые и вились сильнее, чем у сестры, глаза были серо-зелёные и больше, чем у Инессы, а на худом вытянутом лице казались и вовсе огромными. Сейчас, когда обе девушки стояли на полу, а не на лестнице, было видно, что Эжени ниже сестры. Поприветствовав гостей, она склонила голову, подобрала юбки голубовато-серого платья и отошла в тень, словно не желая мешать.

– Слуги покажут вам ваши комнаты, – произнёс де Шане. – Надеюсь увидеть вас к ужину. Эжени, сходи на кухню, передай…

– Да, отец, – девушка бесшумной тенью проскользнула мимо них и скрылась в коридоре.

– Хорошего вам отдыха, господа, – Себастьян кивнул гостям и удалился. Инесса последовала за ним, на прощание послав ослепительную улыбку. Она была адресована всем троим мужчинам, но Жаклин почему-то показалось, что Инесса выделила Анри, и сердце её кольнула ревность.

– И что вы думаете об этом? – она повернулась к друзьям.

– Господин де Шане учтивый и вежливый человек, но напряжён, как натянутая струна, – ответил Анри. – Интересно, что его так взволновало: охота на Зверя или наш приезд?

– Возможно, и то, и другое, – пожал плечами Леон, осматриваясь. – А здесь неплохо, хотя и мрачно.

– И дочери у него красавицы, особенно младшая, – заметил, улыбаясь, Рауль.

– Рауль, мы же здесь совсем не для этого! – воскликнула Жаклин. Она собиралась добавить ещё что-то насчёт того, как должен вести себя достойный наследник графа де Ла Фер, но тут из открытого окна донёсся протяжный жалобный вой. Звук явно шёл откуда-то издалека, но был так тонок и высок, что от него щемило сердце. Анжелика вздрогнула, услышав его.

– Просто волки воют, – Леон подошёл к сестре и приобнял её за плечи. – Думаю, в здешних лесах много волков.

– Да, конечно, – подтвердила Жаклин, стараясь, чтобы её голос звучал храбро. Она почему-то испытала непреодолимое желание подойти к Анри и взять его за руку. – Просто волки.

========== Глава вторая, в которой герои ужинают и много говорят, а также появляется некий Корнель ==========

Замок Себастьяна де Шане изнутри казался мрачным и неприветливым – то ли его сделали таким наступившие сумерки, то ли он был таким на самом деле. Невольно Анри подумал о молодых девушках, которые родились и выросли под сводами этого здания. Как должны были отразиться на их характерах тени, таящиеся в углах, холодный камень стен, строгие окна и высокие потолки? Впрочем, похоже, Инессу де Шане мрачность её дома не пугала – улыбки, посланные гостям, были приветливыми и солнечными, а присела она с грацией, какую увидишь не у всякой придворной дамы. Что касается старшей, Эжени, Анри её толком и не разглядел – запомнил только рыжие локоны, худое личико с большими глазами и тихий голос, прозвучавший перед тем, как она, точно призрак, исчезла из комнаты.

Анри переживал из-за состояния своей жены, но Жаклин, когда они все спустились к ужину, выглядела вполне здоровой, щёки её розовели, а зубы блестели – несколько часов отдыха явно пошли ей на пользу. Столовая была просторной, но столь же тёмной, как и другие комнаты, и даже пламя множества свечей не могло разогнать её мрачность. Себастьян де Шане сел во главе массивного дубового стола, Инесса, переодевшаяся по случаю приёма гостей в пышное платье винного цвета, по правую руку от него, Эжени, всё в том же голубоватом наряде, по левую. Рядом с Инессой сели Рауль, Анжелика и Леон, возле Эжени – Анри и Жаклин.

Стол, надо сказать, был отменный – лёгкий рыбный суп, говядина по-бургундски с вином и грибами, пирог с яблоками, прекрасное бургундское вино. Жаклин ела с аппетитом, что окончательно успокоило Анри, беспокоившегося по поводу её здоровья. Разговор за столом зашёл не о Звере, как этого следовало ожидать – Инесса, исполнявшая роль хозяйки, стала расспрашивать гостей о Париже и парижанах.

– Боюсь, мы здесь безнадёжно отстаём от моды, – вздохнула она. – В Париже сейчас все знатные дамы носят мужские костюмы и ездят по-мужски?

Анри не понял, был ли этот вопрос задан из чистого любопытства или имел какой-то подвох, но в голосе Инессы ему послышалась насмешка. Впрочем, прежде чем он успел что-либо сказать, заговорила Жаклин:

– Нет, мадемуазель де Шане. По-мужски одеваются только дочери мушкетёров, чей долг может в любую минуту потребовать погони или схватки с преступником.

– О, так вы и сражаетесь с мужчинами? – глаза Инессы заблестели, и Анри подумал, что её интерес, пожалуй, был неподдельным.

– Мой отец, – Жаклин расправила плечи, – учил меня всему, что умел сам – ездить верхом, фехтовать и стрелять.

«И браниться не хуже любого гвардейца», – едва не добавил Анри, но сдержался и склонил голову, чтобы скрыть усмешку.

– Фехтовать! О времена, о нравы! – проговорил Себастьян де Шане негромко, словно обращаясь к самому себе. – Пожалуй, я рад, что мои дочери живут далеко от Парижа с его интригами, и им не приходится заниматься мужскими делами.