Звери и люди

— Кароль, ты кретин, — сообщил мне ее холодный от ярости голос. — Ты тунец-переросток. Ты деградировавшая форма палтуса.

В последующие несколько минут я терпеливо выслушивал оскорбления и неверные отнесения меня к различным видам обитателей моря. Конечно, я мог прервать ее в любой момент, но мне уже неоднократно повторяли, что беременных самок расстраивать нельзя. Ее самочувствие меня не сильно заботит, но с Оскаром ссориться небезопасно, нам еще работать вместе.

Лишь когда она замолчала, чтобы перевести дыхание, я робко поинтересовался:

— А что я, собственно, сделал?

— Он еще спрашивает! Сколько раз я тебе говорила, что эмоциональная чувствительность — не самая сильная твоя сторона?

Спорное утверждение, если учитывать, что я могу чувствовать ауру собеседника, ну да ладно.

— Слушай, чего ты хочешь?

— Чтобы ты думал, прежде чем делаешь что-то! Я говорю о тебе и Лите.

Вот тут я насторожился. В последнее время, а в частности, с тех пор как мы с Литой перешли на новый уровень отношений, моя смотрительница стала более тесно общаться с Юлией. Вроде как они понимали друг друга и все такое. Так что теперь Лита вполне могла открыть подруге, что ее беспокоит.

— Ладно, давай поговорим обо мне и Лите! Что с ней происходит?

— Не знаю!

Облом…

— Но ты уж точно не знаешь, — продолжила Юлия.

— Да уж, откуда мне знать, если она молчит!

— Пора бы понять, что Лита не из тех, кто открывается всем и каждому!

То есть, теперь я отношусь ко всем и каждому? Обалдеть! А мне казалось, что у меня есть право как-то выделяться из толпы. Примерно это я и высказал Юлии, только в менее вежливой форме.

— Все-таки вы, мужики, одинаковые! Что хвостатые, что бесхвостые!

— Мы только местами одинаковые.

Юлия замолчала. Судя по пыхтению, она старалась изобразить горестный вздох, но эффект портили помехи.

— Ладно, слушай меня внимательно… — наконец сказала она. — Я постараюсь объяснить тебе суть проблемы так, как я это вижу. Возможно, я не права, потому что одному Богу известно, что творится в голове и душе твоей наставницы, но раньше я ее угадывала.

— Я весь внимание.

Это не было ложью.

— Начнем с того, что у Литы сложные отношения с собственной семьей. Подробностей я не знаю, но и тебе не обязательно. Мне известно только, что не так давно ее отец, довольно властный и влиятельный человек, потребовал, чтобы она вышла замуж. Вроде как возраст уже не детский, пора о будущем подумать, не так уж и много до тридцати осталось и все такое. Он и кандидата в мужья нашел, причем давно, еще до того, как Лита стала твоей смотрительницей, и изначально она согласилась, хотя с отцом у нее отношения крайне натянутые.

— Почему? — тихо спросил я.

— Потому что ей было все равно. Володя Стрелов умер, да с ним у Литы ничего бы и не получилось. Но в тот момент она считала, что влюбиться не сможет никогда. К тому же, мальчик, подобранный ей отцом, хороший, перспективный такой, я его поверхностно знаю. Вроде как у них с Литой даже что-то романтическое было, вот она и согласилась. Теперь отец вернул ее к реальности, напомнил о слове, которое она дала.

Вот как… Лита выходит замуж. Вот почему она так непонятно вела себя. Я знаю мою смотрительницу: она всегда держит обещание.

Странно, но я не чувствовал ничего особо возвышенного: ни сердце у меня не разбивалось, ни кровь в венах не застывала, в общем, организм не пострадал. Правда, стало как-то очень холодно внутри, но это, наверное, от вынужденной голодовки.

— Ну и когда свадьба?

— Идиот!

Вместо сочувствия на меня пролился новый поток ругательств. Я ждал.

— Возможно, у тебя хватит сообразительности вспомнить, что я когда-то говорила о семейной жизни и работе в проекте, — Юлия соизволила перейти к сути проблемы. — Если мужчины еще могут как-то это сочетать, то женщины — нет. Никакой муж не будет терпеливо ждать благоверную днями и неделями, да еще не знать, где, собственно, ее носит. Приходится выбирать — либо одно, либо другое, и от чего-то отказываться. В большинстве своем сотрудницы выбирают личную жизнь, поэтому в числе смотрителей так мало женщин. Потому что нельзя работать вечно, рано или поздно возраст заставит уйти. И что будет тогда? Я родила… вернее, рожу для себя ребенка, но у Литы нет даже этой возможности.

— Так что мне, под венец ее звать?

— Заткнись! — бесцеремонно прервала смотрительница. — Я не закончила. Насколько мне известно, она отказалась от этого замужества. Скатай хвост трубочкой, это не только из-за тебя! Просто она не любит, когда ей пытаются указывать, и с отцом, повторюсь, не ладит. Но это решение далось Лите не так уж легко, как она пытается показать. Тебя не было рядом, когда это случилось, ты не можешь знать…

— Я что, виноват?

— Заткнись, я сказала, и слушай дальше! Она сейчас еще мечется между двумя возможными решениями. Не дави на нее, лучше попытайся помочь, насколько это возможно с твоим крошечным умишком!