Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

– Такая, что я так решил, – неожиданно жестко сказал он. Его тон совершенно не вязался ни с расслабленной позой уверенного в себе раздолбая, ни с легкомысленным выражением лица. Только глаза, пожалуй, выдавали остроту его восприятия. – Ты ведь ничего у себя под носом не замечаешь. Этот мужик следовал за тобой по всей библиотеке, планомерно, из зала в зал со вчерашнего дня. Да не оборачивайся ты! И удивленную физиогномичность прикрой. Мы просто беседуем. Я хамло тупое, а ты вся такая интеллигентная этим недовольна. Давай, подыгрывай.

Кошка сконфузилась. Нельзя сказать, что ее знакомство с псом было поверхностным, однако он по-прежнему ее удивлял своей многослойностью и поистине великолепными способностями в актерской игре. Фауст тем временем доброжелательно поднял брови и протянул ей экспроприированную у Бюве чашку эспрессо.

Кошка брезгливо поморщилась. И как бы невзначай, словно бы с отвращением от него отвернулась, бросила взгляд назад, туда, где копошился высокий человек с тележкой.

Мужчина стоял к ним спиной и флегматично расставлял книги из своей тачки по алфавиту и гостями, нужно сказать, совершенно не интересовался.

Кошка вздохнула и перевела взгляд на пса.

– Я ничего не заметила, потому что ничего нет.

– Как скажешь, солнышко, но просто хоть сейчас обрати внимание. На будущее.

Кошка кивнула.

– Это все? Больше ничего интересного не заметил?

Пес неопределенно пожал плечами.

– Да так… по мелочам. Только то, что ничего путного тебе и здесь пока не говорят.

– Твоя правда, – вздохнула кошка.

– Ну как вы тут поживаете, дорогие мои? – звонкий противный голос резанул по ушам, и материализовался возле них в виде Лены. Она облокотилась на черную поверхность стола короткопалыми ручками, явственно перекрывая обзор псу своим гигантским бюстом. Ко всему прочему, эта сорока+летняя (или больше?) тетка покачивалась, словно пританцовывая из стороны в сторону, как часто делают девочки лет десяти, если сильно волнуются. Киру передернуло от отвращения к этой женщине. – Я пришла сказать, что Вероника приглашает Вас на ужин, Кира. Она распорядилась, чтобы накрыли в Художественном зале прямо в замке. Я уверена, Вам понравится.

– О! Как это вовремя. Мы с удовольствием примем приглашение, – тут же отозвался пес, не давая кошке сориентироваться.

Лена вытаращила глаза и замялась.

– Вы знаете, Азиз, это мероприятие только для девочек, – она заговорщицки подмигнула Кире. – Они там посекретничают… а мы с вами прогуляемся по городскому парку, возможно?

Кошка выдавила из себя улыбку и беспомощно воззрилась на пса.

– А я тоже женщина, – тут же парировал пес. – Просто уродливая и с членом. Лена, предложение заманчивое, но инструкции диктуют мне необходимость сопровождать мисс Форестер всюду и неотступно. Пожалуйста, поймите… Я просто наемник. На место за столом я совершенно не претендую, но присутствовать обязан.

С секунду поколебавшись, Лена скорчила свою треугольную рожицу с глазками-щелками и противно захохотала.

– А вы шутник, однако, Азиз. Но я уверена, что это все можно легко уладить. До вечера! – она напоследок растянулась в улыбке Кире, бросила Фаусту томный взгляд и удалилась, вихляя круглыми ягодицами.

– Боже мой, какая же она противная! – презрительно фыркнула кошка.

– Просто у нее грудь восьмого размера, а тебе завидно.

– Чего завидовать-то, у меня тоже есть грудь!

– Да!? Где?

*            *      *

Огромные холлы, облицованные камнем. Полутемные коридоры, выложенные великолепной мозаикой из панелей красного, рыжего, белого и черного дерева. Длинные, почти бесконечные стеллажи, от пола и до потолка выставленные пыльными книгами. И этот потрясающий запах – старых книг и рассохшегося дерева полок, или напротив – свежей типографской краски и клея. Одинаково привлекательные атрибуты жизни для заядлого книгомана. В этих лабиринтах можно было ходить бесконечно, и Кира ходила. Она блуждала, методично притрагиваясь к корешкам с идиотической улыбкой на лице.

Почти до темноты кошка предавалась чтению. Она переходила от стеллажа к стеллажу в отделе социальных наук, брала книги и пролистывала их, читала урывками строчки, абзацы, а иногда, увлекшись, целые статьи, садясь по-турецки прямо на черно-белую каменную плитку пола. Пес ей не докучал. Более того, вынырнув из чтения, словно из воды уже на закате дня, она с удивлением обнаружила телохранителя сидящим у противоположной стенки также с книгой в руках. Фауст почувствовал ее взгляд, и тоже поднял голову. Видимо, она совсем утомила зрение, потому что в первую секунду ей показалось, что его глаза сверкнули синевой. Они оба долго обдумывали колкости или гадости, которые могли бы сказать друг другу. Но усталость взяла свое и пес, наконец, просто спросил:

– Пойдем?

Кошка кивнула, зевнула, потянулась до хруста в спине, поставила книгу по соционике на место, и они направились к главному выходу. Но на полпути встретили Веронику, которая искренне обрадовалась им, взяла обоих под руки и, игнорируя вялое вежливое сопротивление, повела в художественный отдел.