Звери Стикса. Часть 2. Мемориум

–Мда. Возможно, единственная религия, не предполагавшая подкупа высших сил с помощью жертвоприношений это старая вера. Да и ту прикрыли… – вдруг сказал пес, словно вторя ее размышлениям. Он тут же осекся и свернул разговор в другую сторону. – Ты зачем меня искала-то?

Кира от удивления застыла и вытаращила на него глаза.

–Я… А ты сейчас…

–Я сейчас ляпнул не подумав, Кира. Извини – Фауст выставил вперед ладони и скосил взгляд, показывая, что не будет продолжать теологический спор. Во всяком случае здесь. – Что у тебя случилось? Зачем ты меня искала?

Кира поняла, что лезть к нему сейчас не стоит, и переключилась на озаботивший ее вопрос. Про себя она оставила галочку на том, чтобы как-нибудь развернуть Фауста на разговор о старой вере. Тема была для нее важной, и она чувствовала себя одиноко в мире, где ни с кем нельзя этого обсудить.

– Тут кое-что случилось утром… И я вот решила с тобой посоветоваться, – Фауст стал серьезным и обратился в слух. – Смотри.

Кошка протянула ему смятую бумажку. На обмякшем клочке было написано следующее:

«165` СШ 57`ЗД

Здесь Вы найдете ответы на любые вопросы»

– Это мне кто-то подсунул. Я открыла справочник по галлюциногенным растениям, а там прямо в оглавлении лежит записка. А это, – она разложила перед псом заготовленный атлас и раскрыла на странице с какой-то из лесных зон. Там черной гелевой ручкой размашисто было обведено место в глубине лесного массива и указан стрелкой поворот с близлежащего шоссе. – Это было среди книг, которые я взяла. Как ты понимаешь, я этого не заказывала.

Пес хмурился. Он полистал атлас, перечитал записку.

– А кто тебе книги выдавал?

– Такая невысокая темноволосая женщина в глухом сером платье и с пучком на голове. Библиотекарис вулгарис. Я ее и раньше тут видела. Но после того, как я нашла записку, она таинственным образом испарилась, а старший библиотекарь говорит, что она на больничном уже неделю и сегодня ее и не было.

Фауст поднялся, забрал атлас с запиской, и уверенно направился к столу библиотекаря. Кира хвостиком пошла за ним, про себя удивляясь, как он умеет создавать ощущение угрозы от себя, даже, когда просто идет по коридору со спокойным выражением лица. Библиотекарь в ответ на его, к слову сказать, довольно вежливые расспросы мямлил, оглядывался и тушевался. Ничего сверх того, что уже рассказал Кире, он не выдал. На вопрос об адресе сотрудника, этот старый бледный гном с длинными волосистыми ушами нашел в себе силы не ответить и предложить агентам обратиться в полицию, если их вопрос срочный или жизненно важный.

Пес с пониманием кивнул, улыбнулся служащему во все сорок восемь острых зуба, чем вызвал приступ стенокардии, и вернулся на свое место.

– Ну что ж. Пахнет засадой, – вздохнул Судья, шлепая по столу атласом. – Прямо-таки разит за полкилометра какой-то ловушкой. Хочешь поехать?

Кошка улыбнулась и энергично закивала.

Пес пожал плечами.

– Ну едь. Будучи твоим верным телохранителем, я в любом случае отправлюсь за тобой – мне все равно, где быть. Только Волфтейн тебя не пустит. Если это опасно хоть в малой мере – он упрется рогом и запрет тебя на острове. А это, – он обвел лапой разложенный на столе атлас, – по всему выходит, что не спроста. Записки, подброшенные книги… Это приглашение в какую-то тайну.

Кошка нервно жевала губы.

– Я с тобой полностью согласна, но поехать все равно хочу. Можешь считать это жестом отчаяния. Мне опостылело топтаться на одном месте. Вся эта книжная возня не приносит никакого эффекта. Лучше уж с головой да в омут, авось хоть новые впечатления наведут на какую-нибудь идею. Да и погода на той стороне Зомы сейчас получше… И мне не нужен верный телохранитель, Фауст. Мне нужен партнер.

Он пытливо уставился на нее своим фирменным непроницаемым взглядом. Кошку передернуло.

– Ты… отвечаешь за мою шкуру, но уже давно перестал быть просто телохранителем, пес, – она с усмешкой кивнула на его стол, заваленный книгами. Длинная прядь ее шелковистых волос легко взметнулась и красиво легла на лицо, накрыв глаз.

Судья долго молчал и не сводил с нее глаз. Но она уже сказала все, что хотела, и теперь ждала приговора. Наконец, он усмехнулся, покачал головой и поднял лапы, словно сдавался.

– Волфтейн нас живьем сожрет, если узнает, что я был в курсе сомнительности мероприятия.

– Ключевое слово «если», – она с облегчением расплылась в довольной улыбке и расслабилась.

– Рано или поздно все равно узнает. Я соглашусь на это только при одном условии – он облокотился на стол и подался к ней. – Ты должна признаться, что боишься темноты.

Кошка удивленно вылупилась.

– Ничего себе заявление! Я – КОШКА! Как я могу бояться темноты?!

– Да ты иной раз без ночника заснуть не можешь и готова скакать по всему миру в погоне за летом.

– Я просто люблю, когда тепло!

– Нет, не только. Ты не любишь, когда рано темнеет.

Кошка мельком взглянула в окно, на ледяную слякоть и начинающиеся уже промозглые сумерки.

– Пффф!! – Кира заерзала на стуле, не зная, как себя поставить. – Не хочешь никуда ехать, так и скажи, – буркнула она. – Я и одна справлюсь.