Звери у себя дома

Как-то в ноябре, получив лицензии на отстрел косуль и разведав заранее места, мы впятером и с двумя собаками отправились в лес. Погода стояла тихая, морозная. Выпавший накануне снег стаял, и только в оврагах и «северах» лежали его остатки.

Михайлыч, наш старший — опытный «козлятник» — троих назначил в засаду, показал им номера, проинструктировал, а сам с сыном и собаками пошел нагонять косуль.

Номера наши располагались в трех седловинах небольшого хребта, подковой опоясавшего неширокую падь с подмерзшей речушкой. Тихо выйдя на свой номер, я начал осматривать местность. Северные склоны сопок были покрыты мощными кедрами, дубами и липами, на южных господствовал густой дубняк, оранжевый от высохшего, но не опавшего листа. Лесок, полянка, опять лесок, потом овражек с веселым звенящим ручейком. Далее, сколько хватал глаз, простирались таежные сопки, одни с белоснежными вершинами, другие — с голубыми.

Зимний лес кажется безжизненным, но это лишь до тех пор, пока сам ты двигаешься и шумишь. Стоит затаиться на номере, как сразу же вокруг начинается какое-то движение. Волнами пролетела стайка голубых сорок. Кто-то прошуршал сухим листом. Шелохнулся кустарник. А поползень закопошился так близко, что кажется, вот-вот сядет на ствол ружья.

Сколько я так стоял, не знаю. Высоко в небе парил орлан, и я думал: как это он летает, почти не шевеля распластанными крыльями? Но вот послышался отдаленный шум шагов, затем спокойное «гоп-гоп» Михайлыча. Далеко еще, с километр. Собаки ищут каждая по-своему: Черный — широкими «загонами» по редколесью справа, Серый — «челноком» по дубняку слева. Вдруг слышу: Серый пошел прямо, да все быстрее, быстрее… Взметнулись три косули — и начался концерт! Серый надрывается звенящим лаем, Черный что есть мочи мчится наперерез косулям, а Михайлыч покрикивает спокойно и невозмутимо: «Пошли, пошли! Вова, на тебя идут».

Косули бегут невероятно быстро, каждым своим прыжком увеличивая разрыв между ними и собаками. Дух захватывает от этого великолепного бега! Вот они спустились в падь, «зашили» мелкими и частыми прыжками по кустарнику и пошли в сопку прямо на правый от меня номер. Последним бежит красавец козел. Выйдя на сопку, он остановился, повернул гордо поднятую голову назад и стал прислушиваться, торчком поставив уши. Убедившись, что собаки изрядно отстали, он спокойно побежал за ушедшими вперед козами. По нему-то, пропустив коз, и отдуплетил Вова, мой правый сосед. Стреляный козел резко отвернул в сторону и скрылся в кустарнике. Вскоре туда же промчались и собаки.

Пока подошел Михайлыч да мы начали разбираться, ранен козел или нет, прибежал Серый с вываленным языком и следами крови на шее и на груди. Михайлыч сказал: «Все ясно! Идем!»

Кровь на земле и сильно раздвоенный след копыт убедили нас, что козел ранен. Он шел по тропам старым следом, голым местом. Минут через десять, пройдя около километра, мы его отыскали. У козла была перебита передняя нога и прострелена грудь. Черный важно лежал рядом с ним.

Такова охота загоном. А есть еще охота из засады, когда, зная места кормежек и переходов косуль, охотник занимает перед рассветом или с вечера удобное место с хорошим обзором. Тут нужно иметь пристрелянное нарезное оружие и бинокль. Дробовое ружье для такой охоты малопригодно. А в бинокль можно наблюдать весьма интересную жизнь косуль.

Вот табунок подошел к кромке леса. Прежде чем выйти на открытое место, косули долго слушают, смотрят по сторонам, нюхают воздух. Убедившись, что опасности нет, они легкой рысью перебегают поляну и скрываются в кустарнике. Шорох листьев ведет в гору… Вот все они вышли на перевал и опять долго слушают. В лес, на северный склон сопки, козы спускаются шагом. Загадываешь: где лягут? Наверно, вон в той куртине орешника… Точно…

Прежде чем лечь, косули опять долго слушают и осматриваются вокруг. При малейшей неуверенности уходят в другое место и опять стоят. Слушают, втягивают трепетным носом струйки воздуха.

Но вот старая самка начала разгребать листья, рыть крепкими копытами мерзлую землю; Ноги мелькают быстро-быстро. Заработали и остальные, изредка останавливаясь и осматриваясь. Первым ложится молодой козлик (выдержки еще мало), затем другой, третий… Старая самка легла последней, поджав под себя все четыре ноги: в случае опасности они, как стальные пружины, взметнут ее тело. Лежат, пережевывают жвачку и снова прислушиваются к шорохам. Потом засыпают…

Косуль легко добывать с лошади. Некоторые охотники ездят на охоту верхом, иногда в санях. Косуля лошади не боится и подпускает ее близко.

В бегущую галопом косулю попасть из ружья довольно трудно, потому что линия ее бега представляет собою не прямую, а совокупность дуг, причем скорость косули на этих кривых неодинакова: в начале прыжка очень большая, в конце — меньше. Даже опытные охотники, метко сбивающие птицу влет, частенько мажут по косуле.