Зверинец Джемрака

— На деньги мне плевать. — Он снова взялся за метлу. — Я был уверен, что умру. Я подумал: Боже, если я когда-нибудь выберусь с этого проклятого острова и доберусь до дому, я никогда ни о чем не буду больше просить… Господи, вот ведь воняет-то! И я действительно не буду ни о чем просить. Я больше в море не пойду, Джаф, а ты пойдешь, я не сомневаюсь. Не для меня это все. Я теперь глава семьи. Доберусь до дому, вернусь работать к Джемраку и не буду расстраивать маму.

— Все равно, — сказал я, — будет о чем порассказать.

— Только никто не поверит, — фыркнул Тим.

— Что мы видели драконов, которые жрали своего собрата на острове, — напомнил я.

— Умеешь ты складно говорить, Джаф.

— Интересно, сколько он может проплыть?

— Далеко, наверное. Хотя не знаю, — ответил Тим и вздохнул: — Бедняга Скип! Сидит там внизу. Он же не виноват в том, что сумасшедший.

Я думал о драконе, отважно плывущем по морю на запад, к своему дому. Представлял себе, как он перебирает в воде упругими кривыми лапами. Сколько ему нужно проплыть? Сотни миль. Возможно, он уже мертв. Нет больше этой древней дикости и силы. Все-таки он был всего лишь животным — таким же смертным, как и другие. В зверинце у Джемрака я видел, как умирают животные. Это всегда происходит одинаково: огонь постепенно тускнеет, потом гаснет совсем. Единственным умершим человеком, которого я знал, был отец Тима, но в его случае все впечатление было такое, будто старое кресло, долгие годы стоявшее в одном и том же углу, вдруг выбросили.

— Думаешь, он уже мертв? — спросил я.

— Может быть. — Тим сгонял шваброй грязную воду на палубу. — Понятия не имею.

Мне больше нравилось думать, что дракон будет плыть дни напролет, строго на запад, время от времени вылезая на какой-нибудь островок и питаясь чем-нибудь, например рыбой, а потом плыть дальше, пока наконец не доберется до своего острова. Домой.

— Нам теперь ни одного кита не попадется, — сказал Даг Аарнассон.

Девять склянок, воздух раскалился, ни единого дуновения. Океан выглядел тревожно.

— Почему это, Даг?

— Проклятие дракона. Так говорят, — ухмыльнулся он.

— Здесь я во все что угодно готов поверить, — сказал я. — В любом случае дракона уже нет.

— Что верно, то верно. — Джон Коппер был весь мокрый от пота. — Давайте больше не поминать мерзкую тварь, а?

Билли подал сигнал с марса. Капитан закричал: «Аврал! Свистать всех наверх!» Я услышал топот бегущих ног.

Лицо Тима, глядевшего через мое плечо, вдруг приобрело выражение крайнего удивления.

— Господи, что на этот раз? — тихо произнес он.

Я обернулся.

Темный полог туч на западе, вздувшись, вскипел, и в одном месте вспыхнуло зловещее яркое пятно. От него до поверхности океана тянулась, грациозно покачиваясь, длинная белая змейка.

— Что это?

— Водяной смерч, — ответил Даг.

— Все на ют! — заорал Рейни. — Все до одного! Габриэль, на руль!

Молния раздвоенной трещиной рассекла тучу глубоко внутри.

— За работу! — Рейни гнал нас к корме. — Билли, вниз!

Смерч подходил все ближе, прекрасный призрачный вихрь скользил по воде с огромной скоростью.

— Грот на гитовы! Грот на гитовы! — кричал капитан.

Так странно: приходится прыгать и тянуть канаты, когда хочется просто молча смотреть. Я видел много чудес с тех пор, как покинул дом, но с этим ничто не могло сравниться. Казалось, смерч несся на нас, но остановился примерно в миле от судна, чтобы понаблюдать за нами. Туча будто бы высасывала море через вертящийся столб светлого тумана.

— Грота-галс травить, грота-шкот травить! — закричал капитан Проктор.

Огромное сияние полыхало, как пожар в небе.

— Хватит глазеть, мистер Линвер, за работу!

Мы развернули корабль. Смерч находился с подветренной стороны. Мне удалось рассмотреть его: у подножия водяного столба образовалось сильное волнение, сам столб сделался светлее, будто там плыл какой-то призрачный корабль. Затем смерч снова сделался похож на серебряную колонну, стоящую на серебряной базе. Он карабкался и карабкался в небо, как бобовый росток в старой сказке, как мировое древо, соединяющее землю и небо. Какого он был размера? Не знаю. Исполинского. Здесь все было исполинским.

— Марса-фалы отдай!

Потом появился второй, тоже с запада, красивый, жемчужного цвета столб, внутри его как будто поднималось бледное облако. Затем третий, он был шире в верхней части, подобно раструбу горна, и сужался книзу. То место, где он касался воды, было похоже на серое пламя. Оба новых смерча приблизились к первому. Они стояли покачиваясь, изгибаясь, победоносно крутясь с подветренной стороны «Лизандра». Я никогда в жизни не видел ничего прекраснее. Можно даже сказать, что это зрелище стоило любых испытаний. Сначала смерчи танцевали величественный придворный танец, будто три стройные девицы, свиваясь друг с другом, приближаясь к нам, удаляясь, кланяясь, сходясь, чтобы разойтись и изящно крутануться, ловкие и грациозные в каждом движении, будто нимфы или феи, но сильные, как Геркулес. Все это время мы бегали, убирая брамсели и марсели, а рангоуты раскачивались и скрипели на ветру, который все набирал силу.