Звериный подарок

Очнулась я дома, в своей кровати, под своим одеялом. Уже темнело, рядом, на твердом деревянном стуле с прямой спинкой, сидела Марфутишна, и лицо у нее было таким серьезным, что сразу захотелось глаза снова закрыть. Неужели они меня… прямо сюда притащили? Неужели не знают наших обычаев? Если они это сделали, моей репутации конец. Никогда никто не поверит, что они не воспользовались моей беспомощностью. И как тут поверишь, если я и сама ничего не помню?

Страх заставляет биться сердце все чаще.

— Вижу, что не спишь уже, — говорит воспитательница. Голос вроде не злой, может пронесло?

— Что со мной случилось? — на всякий случай делаю вид, что с памятью плохо.

— Как можно быть такой рассеянной? — качает головой. — Если бы не Мотылек, не знаю, когда бы тебя нашли. Прискакала во двор одна, копытами стучит, ржет во весь голос, мы так все испугались! Хорошо недалеко искали. Ты упала прямо у поля? Мотылек поскользнулась, что ли? И ушибов нет, и ни одной шишки на голове, странно даже. Чем ты ударилась?

— Не помню.

— Повезло, значит, что все обошлось, — говорит, как будто обвиняет, что со мной все в порядке.

— Да, повезло, — соглашаюсь. Так легко становится. Какие все-таки молодцы! Пожалели полукровку, не стали позорить. А теперь еще и домашние вокруг носятся, надо же, как волнуются, приятно, как ни крути! Приносят прямо в комнату поднос с едой, бульон и булочки, а потом молоко с медом. Маришка залазит под одеяло и остается спать со мной, хотя обычно ей этого не разрешают.

К утру силы восстанавливаются, я иду навестить Мотылька и с восторгом слушаю ее довольное ржание. Укуса почти не видно, остались только слабые следы, похожие на точки.

От радости бегу в погреб и притаскиваю ей целую кучу яблок. Если поймают — ох ругать будут, ну и ладно. Главное — она жива!

Волки

После обеда прилетела птица с посланием. Слух о корабле, способном покрыть такое большое расстояние, оказался, как они и надеялись, ложью. Более того, дивы даже не рискнули залететь на территорию леса, хотя, в отличие от людей и лесных, научились успешно путешествовать в первой полосе Старого леса. Подогнали корабль к лесу, повисели и улетели в сторону своего поселения, значит, настолько были не уверены в собственных силах.

Так что теперь повода праздновать было целых два. Ну, по крайней мере, так считал Ждан, остальные двое наоборот, раскисли.

— Хватит зубы скалить, — огрызался Дынко, — ты такой только оттого, что опять случайно угадал про девчонку.

— Это не случайность, а закономерность, пора бы и признать.

— Никогда, так и запомни! Радим, что делать будем?

— Пффф…

— Очень содержательно! Давай тогда я скажу. С кочевниками все решено, до ярмарки дел больше никаких нет, потому желаю отдыхать. Радим, точно с кочевниками решил?

— А почему нет? Если найдем на ярмарке любого из лидеров трех групп, не придется потом тратить время и бегать за ними по пустыне. Это называется «использовать все преимущества сложившихся обстоятельств». Информация лишней не бывает, даже если все закончиться хорошо, и то пригодится. А хорошо, в нашем случае, как сам понимаешь, под большим вопросом…

— Ладно, ладно, не порти день. Скажи лучше, ты знаешь, что делать?

— Примерно.

Ждан тут же оживился.

— Признаем сразу, чего делать — непонятно, она же человек. Предлагаю пустить все на самотек. И я согласен, надо пользоваться моментом, расслабиться и продолжить отдыхать. Пока дивы не нашли способа быстро перебросить большое количество воинов прямо к столице, нападения можно не ждать. По крайней мере, пока они не узнали нашу новую новость.

— Так и сделаем, — наконец, согласился Радим.

Глава 4 Ярмарка

Ярмарка всегда проходила в пятничный день. В этом году она последняя, после почти сразу начинаются заморозки, а вскоре и снег выпадает. Ярмарка — наше единственное развлечение, особенно первая и последняя в году, они самые большие. Целый день можно ходить и всего интересного так не увидеть. А вечером после ярмарки бывают танцы, жаль, нас туда не пускают. К этому времени неумолимая Марфутишна выходит за своими подопечными, то есть за мной, на охоту, настигает, с силой утопленника хватает за руки и тащит домой.

Однажды я предложила ей остаться и потанцевать. Надо было видеть эти глаза, испуганные до предела одними представленными картинами!

— Я? В таком месте? — охала воспитательница. — В темноте? Без сопровождения мужчины?

Как будто это не танцы, а шабаш какой-нибудь со всеобщим развратом в конце.

Все равно, даже без танцев ярмарочный день — чуть ли не единственное важное событие в нашей жизни.