Зверюга

- Так, так, - согласился рассказчик. - Это старый Колчестер придумал, хотя сам же твердил, что хочет от нее избавиться. Больше, мол, он ее злодейств терпеть не может, хорошенького понемножку, он умывает руки и знать ее не желает, даже если другую ему уж никогда не заполучить... ну и так далее. Он бы, я думаю, и вправду с ней расстался, да только, вообразите, его хозяйка слышать об этом не хотела. Забавно, а? С женщинами не угадаешь, как они к чему отнесутся, но на миссис Колчестер поглядеть: брови черные, усы - видно, что с сильным характером дама. Всегда ходила в коричневом шелковом платье и на шее толстая золотая цепь. Жена ему на эти разговоры скажет, бывало, как отрежет, вы бы слышали: "Вздор!" или "Чушь собачья!" Знала свою выгоду. Детей у них не было, и своим домом они никогда не жили. На берегу перебивались временно в какой-нибудь дешевой гостинице или в пансионе. А ей хотелось жить в комфорте, как она смолоду привыкла. И она отлично понимала, что любые перемены будут для нее не к лучшему. Да и Колчестер хоть и достойнейший человек, но был уже, так сказать, не первой молодости, и возможно, она соображала, что заполучить другую, как он выражался, ему было бы нелегко. Так ли, нет ли, но ее ответ был один: "Вздор!" и "Чушь собачья!" Раз я случайно слышал, как младший мистер Эпс сам ей признался: "Уверяю вас, миссис Колчестер, меня всерьез беспокоит дурная молва, которая о ней ходит". А капитанша ему в ответ с басовитым своим смешком: "Мало ли чего болтают по глупости, - и показала ему разом все свои безобразные вставные зубы. - Из-за одного этого еще не стоит терять к ней доверия".

Тут мистер Стонор все с тем же каменным выражением лица вдруг сардонически рассмеялся. Это прозвучало очень внушительно, но в чем смех, я не понял. Смотрю на одного, на другого, вижу, незнакомец криво усмехается.

- А мистер Эпс пожимает ей обе руки, до того доволен, что она заступилась за его любимицу. Все Эпсы, вы знаете, и старый и малый, были без ума от этой коварной, вредоносной ...

- Прошу извинения, - перебил его я, поскольку рассказ свой он, похоже, адресовал мне одному. - Но, Бога ради, о ком вы говорите?

- О семье Эпс, - любезно ответил рассказчик.

Я чуть было не чертыхнулся. Но в этот миг в дверь просунула голову достойнейшая мисс Бланк и сообщила, что, если мистер Стонор хочет поспеть на одиннадцать ноль три, кэб ждет у порога.

Старший лоцман тут же воздвигся над креслом во всем своем величии и принялся с поистине сейсмическими усилиями напяливать пальто. Незнакомец и я, не раздумывая, подскочили на подмогу, и едва только мы принялись за дело, как могучий лоцман сделался покорен будто малое дитя. Мы старались, высоко задирали руки, тянули изо всех сил. Это было похоже на одевание послушного слона. "Спасибо, джентльмены", - произнес он наконец, пригнулся и второпях протиснулся в дверь.

Мы дружески переглянулись.

- Интересно, как он умудряется взойти по веревочному трапу на борт, сказал рассказчик.

А бедняга Джермин, который был только лоцманом Северного моря, то есть не имел официального статуса, одно название что лоцман, по своему обыкновению прокряхтел:

- Он получает по восемь сотен в год!

- А вы тоже моряк? - спросил я у незнакомца, возвратившегося на свое место у огня.

- Был в прежние времена, до того как женился два года назад, - ответил этот общительный господин. - И даже ходил вначале на том самом судне, про которое мы тут толковали, когда вы вошли.

- Про какое это судно вы толковали? - не понял я. - По-моему, ни о каком судне речи не было.

- Ну как же, - возразил он. - Дорогой сэр, я только что сказал вам, как оно называлось: "Семья Эпс". Вы ведь конечно знаете компанию "Эпс и сыновья, судовладельцы"? У них была целая флотилия: "Люси Эпс" и "Харольд Эпс", а также "Анна", "Джон", "Малкольм", "Клара", "Джульетта" и так далее, одни Эпсы. У всех братьев, сестер, теток, свояков и жен - и бабок тоже, насколько мне известно, - имелось по своему судну, ходящему под их именами. Это были хорошие, прочные, надежные корабли, построенные в старом духе и на долгие годы. Безо всяких там новомодных приспособлений, облегчающих матросский труд, но с многочисленной командой и с обильными запасами солонины и прочных канатов в трюме. Оснастились, загрузились - и в море, прокладывать себе путь в волнах, сначала туда, потом назад.

Горемыка Джермин одобрительно крякнул, но можно было подумать, что он опять кряхтит. Да, суда были что надо. По его вкусу. Новомодным приспособлениям ведь не скажешь: "А ну, пошевеливайтесь, ребятки!" - печально заметил он. Новомодное приспособление не пошлешь на топ-мачты в непогожую ночь, когда тебя несет на песчаную банку.