Зверобой, или Первая тропа войны

— Мы не голодны, мастер Хаттер, — заметил Марч. — Мы основательно заправились, когда подошли к озеру. Что до меня, то общество Джуди я предпочитаю даже ужину, приготовленному ею. В такой тихий вечер приятно посидеть рядком.

— Природа остается природой, — возразил Хаттер, — и желудок требует пищи… Джудит, приготовь чего-нибудь поесть, и пусть сестра тебе поможет… Мне надо побеседовать с вами, друзья, — продолжал он, лишь только дочери удалились, — я не хочу, чтобы девочки были при этом. Вы видите, в каком я положении. Мне хотелось бы услышать ваше мнение о том, как лучше поступить. Уже три раза поджигали мой дом, но это было на берегу. Я считал себя в полной безопасности, с тех пор как построил замок и ковчег. Однако раньше все неприятности случались со мной в мирное время, и это были сущие пустяки, к которым должен быть готов всякий, кто живет в лесу. Но теперь дело приняло серьезный оборот, и я надеюсь, что ваши соображения на этот счет облегчат мне душу.

— По-моему, старый Том, и ты сам, и твоя хижина, и твои капканы, и все твои владения попали в отчаянную переделку, — деловито ответил Непоседа, не считавший нужным стесняться. — Насколько я понимаю, они не стоят сегодня и половины того, что стоили вчера. Я бы не дал за них больше, если бы даже пришлось рассчитываться шкурами.

— Но у меня дети! — продолжал отец таким тоном, что даже самый проницательный наблюдатель затруднился бы сказать, что это: искусное притворство или же искреннее выражение родительской тревоги. — Дочери, Непоседа, и к тому же хорошие девушки, смею сказать, хоть я их отец.

— Всякий имеет право говорить что угодно, мастер Хаттер, особенно когда ему приходится круто. У тебя и впрямь две дочки, и одна из них по красоте не имеет себе равной на всей границе, хотя манеры у нее могли бы быть получше. А что до бедной Хетти, то она — Хетти Хаттер, и это все, что можно сказать о бедном создании. Я бы попросил у тебя руки Джудит, если бы ее поведение было под стать ее наружности.

— Вижу, Гарри Марч, что на тебя особенно нечего рассчитывать. Вероятно, твой товарищ рассуждает так же, — возразил старик с некоторой надменностью, не лишенной достоинства. — Ладно, буду уповать на провидение, оно, быть может, не останется глухим к отцовским молитвам.

— Если вы подозреваете, что Непоседа собирается бросить вас, — сказал Зверобой с простодушной серьезностью, придававшей еще большее значение его словам, — то я думаю, что вы к нему несправедливы. Я думаю, что вы несправедливы и ко мне, предполагая, что я последую за ним, если он окажется таким бессердечным, что на всей границе — то есть в обширной полосе, где поселения европейских колонистов граничили с девственным лесом. Граница эта непрерывно перемещалась с востока на запад, бросит в беде целое семейство. Я пришел на это озеро, мастер Хаттер, повидаться с другом. Не сомневаюсь поэтому, что завтра на закате солнца найдется еще один карабин, чтобы защищать вас. Правда, этот карабин так же, как и мой, еще не испытан в бою, однако он не раз уже доказал свою меткость на охоте как по мелкой, так и по крупной дичи.

— Стало быть, я могу надеяться, что вы останетесь защищать меня и моих дочерей? — спросил старик с выражением отцовской тревоги на лице.

— Можете, Плавучий Том, если позволите так называть вас. Я буду защищать вас, как брат сестру, как муж жену или как поклонник свою возлюбленную. В этой беде вы можете рассчитывать на меня во всем, и я думаю, что Непоседа изменит своему характеру и своим желаниям, если не скажет вам того же.

— Ну вот еще! — крикнула Джудит, выглядывая из-за двери. — Он непоседа и по прозвищу и по характеру и, уж конечно, не станет сидеть на месте, когда почувствует, что опасность грозит его смазливой физиономии. Ни «старый Том», ни его «девочки» не рассчитывают на мастера Марча: они достаточно его знают. Но на вас они надеются, Зверобой. Ваше честное лицо и честное сердце порука тому, что вы исполните ваше обещание.

Все это было сказано скорее с притворным, чем с искренним гневом на Непоседу. И все же подлинное чувство звучало в словах девушки. Выразительное лицо Джудит достаточно красноречиво говорило об этом. И если Марчу показалось, что еще ни разу он не видел на этом лице такого горделивого презрения (чувство, которое особенно было свойственно красавице), то, уж конечно, еще никогда не светилось оно такой нежностью, как в тот миг, когда голубые глаза взглянули на Зверобоя.

— Оставь нас, Джудит! — строго приказал Хаттер, прежде чем молодые люди успели ответить. — Оставь нас и не возвращайся, пока не приготовишь дичь и рыбу. Девушка избалована лестью офицеров, которые иногда забираются сюда, мастер Марч, и ты не станешь обижаться на ее глупые слова.

— Ничего умнее ты никогда не говорил, старый Том! — возразил Непоседа, которого покоробило от замечания Джудит. — Молодцы из форта испортили ее своими чертовскими языками. Я едва узнаю Джуди и скоро стану поклонником ее сестры, она мне гораздо больше по вкусу.