Звероликий

Глашатаем обвинения выступали все те же «Наследники Атаульфа» (а кто ж еще?). Но за ними стояли силы куда как более мощные, и не в несчастных магов они метили, а гораздо выше… Всех подробностей дела Крис так и не узнал, потому как на определенном этапе к нему подключилась и Имперская Палата Магов, и даже пресловутая инквизиционная служба Святого острова.

Но тем не менее именно Лайер начал разматывать тот клубок, и именно его Чин считал своим спасителем. И не то чтобы предлагал, а прямо-таки умолял при любой возможности пользоваться его помощью.

— У меня к тебе, Чин, два вопроса, — решил не размениваться на церемонии детектив. — Первый: слышал ли ты про чародея, называющегося Учителем Истины? И второй: что тебе известно о Грегуаре Элмсе?

— Ну что ж, доминус Христофор, охотно отвечу, хотя для этого тебе не нужно было тратить свое драгоценнейшее время. Что касается Элмса, то, признаться, ничего особенного мне о нем неизвестно. Он не шарлатан, как думают многие, и не мошенник — иначе бы его давно разоблачили. Но по-настоящему он ничего особенного собой не представляет. Создатель Храма Вселенской премудрости Джал Сингх был, как говорит мой отец, куда посильнее его, а много ли народу помнит сейчас о нем?.. Что же касается Учителя, то я знаю не больше, чем все прочие. Об этой истории говорят уже полгода. Говорят, говорят… И не более того. Лишь слухи. Если собрать их вместе, то получится, что на Геб вернулся сам Мерланиуе Скиталец. Или явился…

Он закашлялся.

Лайер с напряжением всматривался в собеседника, уже догадываясь, какое имя он сейчас произнесет.

— Иисус Распятый…

— Нонсенс! — сердито перекрестился сыщик.

— Так это же не я говорю, — виновато развел руками Чин.

— А может быть, что-то такое говорят среди твоих соплеменников? — осторожно решил прощупать почву Крис.

Хинец покачал головой:

— Моих соплеменников не очень занимают имперские дела, если они их не касаются напрямую. Уж поверь, если бы мы знали что-то по-настоящему важное, то не преминули бы оповестить об этом кого следует. У моего народа есть печальный опыт того, что может случиться с людьми при потрясениях. Так что, драгоценный мой гуа, сожалею, что смог быть столь мало полезным…

Маг сделал паузу, ожидая, будут ли еще вопросы.

— Скажи, друг Чин, — спросил Крис, мысленно собравшись с духом. — А может ли Элмс быть тем самым Учителем?

Несколько секунд лицо его знакомого оставалось непроницаемым, а затем послышался дробный звук пересыпаемой гальки. Крис не сразу понял, что маг смеялся.

— Уважаемый гуа, — бросил он, закончив смеяться. — Мне казалось, ты по своей природе должен лучше разбираться в природе той силы, что именуют магией и волшебством. Но раз тебе было недосуг вникать в такие мелочи, ничтожный недоучка все же изложит тебе некоторые очевидные истины. Дело в том, что волшебник — это, по сути, невольник своего волшебства. Чтобы быть магом, магией надо не просто заниматься — ею надо жить. Надобно совершенствоваться в избранной области каждый день, не давая себе отдыха. Понимаешь, достопочтенный? Можно быть хорошим целителем, но при этом ты будешь всего лишь хорошим целителем. Сельский чародей может изгонять улиток и саранчу с полей, защищать виноград от… Как это по-латыни? Отморозков?

— Заморозков, — поправила Натали.

— …Но он не сможет, например, вылечить серьезную простуду даже у себя.

Чан-хой снова хихикнул, настолько забавным показался ему этот пассаж.

— Маг, выращивающий эти ваши волшебные кристаллы, будет хорошо выращивать кристаллы, а все остальное делать хуже некуда. Ну… Как же это по-латыни? Скажи, можно ли быть одновременно и хирургом и землекопом? Может ли мышь быть слоном? Может ли червяк быть драконом?

— А все-таки? — настойчиво спросил Лайер, глядя в глаза Чину.

— Если мои жалкие аргументы не убедили преждерожденного, то приведу еще один пример. Пойми, достопочтенный, этот Учитель, кем бы он ни был, — маг исключительной силы… Если он, конечно, существует. А Элмс всего лишь обычный колдун, как я уже сказал. Он кое-что может и еще больше о себе говорит. Но если ты хочешь отыскать Учителя, то ищешь не там.

— Спасибо за приятную беседу, — поклонился Чин, поднимаясь с места. — Рад, если смог быть полезен своему благодетелю.

На полпути к выходу он вдруг остановился перед столиком тоже собравшегося уходить толстяка, на коем так и стояло нетронутое блюдо с зажаренной собачьей тушкой,

— Вы, преждерожденный, дурно воспитаны, — сообщил Чин оторопевшему господинчику. — Видимо, в детстве ваш почтенный батюшка не учил вас вежливости и этикету…

Толстяк выпучил глаза. Его дама тоже заволновалась.

— Вам следует извиниться перед доминусом Лайером.

Усач удивленно взирал на мага, а потом разразился в ответ тирадой аллеманских слов и междометий, среди которых Крис различил лишь «а кто ты такой?!».

— Ладно… — печально пожал плечами Чан-хой и сделал какое-то замысловатое движение пальцами левой руки.

Пару секунд господинчик озадаченно прислушивался к себе, а потом вдруг схватился за живот и, выскользнув из-за стола, трусцой засеменил в сторону туалета…