Зверомир (СИ)

“Странный способ показать свою верность. Впрочем, если я сегодня погибну, эти слова ничего не будут стоить”.

- Я не забуду. - отвечаю растянув губы в усмешке и повернувшись налево, делаю первый шаг в темный и узкий проход, в конце которого виднеется прямоугольник солнечного света.

Чем ближе я подходил к выходу, тем более громкими казались голоса зверян расположившихся на трибунах. Кто-то из них кричал, кто-то активно спорил, другие просто разговаривали во весь голос, обсуждая минувшие схватки.

Вот уже осталось сделать всего один шаг чтобы оказаться под открытым небом, но я остановился, будто бы наткнулся на невидимую стену. Сердце в груди забилось чаще и болезненнее, дыхание сперло, уши прижались к голове а хвост поджался заставляя почувствовать себя не воином, а каким-то испуганным котенком. Миг слабости вызвал вспышку злости на самого себя, из-за чего оскал на морде стал искренне яростным, а из груди вырвалось сдавленное рычание.

“Тварь ли я дрожащая или достойный лев?”.

Преодолевая невидимое сопротивление, словно бы находясь в трансе, делаю один шаг, затем второй и третий… По глазам ударил яркий свет дневного солнца, светящего с чистых синих небес, что заставило несколько раз моргнуть и прослезиться. Подошвы стоп ощутили под собой горячий и мягкий белый песок, а по ушам ударил дикий рев десятков тысяч голосов.

На какие-то мгновения меня оглушило, а на плечи словно бы обрушился огромный груз, который заставил колени дрогнуть. Немалых усилий мне стоило то чтобы просто продолжить шагать к центру арены, ощущая на себе яростные, жалостливые, злые, злорадные и даже голодные взгляды. Перед глазами танцевали размытые разноцветные пятна, ровный гул постепенно разбивался на отдельные голоса, самые громкие из которых при некотором желании даже удавалось понять. Рефлекторно, почти без участия сознания, начинаю впадать в состояние медитативного транса, которому меня учил мастер “пути покоя”.

“А ведь действительно, похоже на око бури: вокруг бушует толпа, а здесь тихо и спокойно”.

Подняв голову, осматриваю трибуны, возвышающиеся над восьмиугольной ареной. Множество ступеней постепенно поднимающихся вверх по мере отдаления от центра, напоминают края вазы, на которых бок о бок стоят львы, тигры, пантеры и гепарды обоих полов, одетые в желтые и зеленые накидки. Одеяния, представляющие из себя прямоугольные куски ткани спадающие с плеч спереди и сзади, у самцов опускаются до колен, у самок же нижним краем едва достают до середины бедер (но и первые, и вторые носят пояса, к которым крепятся ножны с оружием и кошели с деньгами).

Арена находится в углублении и окружена стеной четырехметровой высоты, по верхнему краю которой закреплены металлические штыри и протянута колючая проволока, на случай если кто-то из бойцов попытается сбежать. Впрочем, так как жители Прайдленда - хищники, зрители способны дать отпор беглецу. Учитывая же, что на трибунах противников гораздо больше, можно сделать вывод о том, что на арене шансы выжить несколько выше…

“И о каких только глупостях не начинаешь думать в критической ситуации”.

Мысленно хмыкнув, поворачиваюсь к той части трибун, где расположен балкон короля, возвышающийся над остальными зрителями. Мой взгляд тут же нашел Муфасу, красующегося широким золотым обручем поддерживающим огненно-рыжую гриву, одетого в темно-синюю накидку с вышитым на груди белым рисунком одинокой горы и парными мечами на поясе. Рядом с братом, на широком двухместном деревянном троне, одетая в темно-зеленую накидку подчеркивающую высокую грудь и широкие бедра, сидит Сараби, голову которой так же обхватывает золотой обручь…

“Даже не знаю, что и сказать. Они всегда были близки, хоть отец этого и не одобрял”.

Стало ли для меня шоком, что король взял в жены свою единоутробную сестру? Скорее “нет”, нежели “да”. В конце-концов, для львов подобная практика вполне обычна, да и другие кошачьи глядя на нас (как мне кажется), переняли традицию на близкородственные связи. Впрочем, для кого-нибудь вроде волков, медведей или быков, подобное было бы недопустимо.

“А лошади и гиены, нас бы поддержали. Предки, о чем я вообще думаю?”.

На балконе, с боков и позади трона, в кожаных нагрудниках и юбках обшитых металлическими пластинами, держа в правых руках древки поставленных вертикально коротких копий с листовидными наконечниками, статуями застыли шесть львиц возрастом от тридцати и до сорока лет. Они были личным прайдом отца, его любовницами и телохранителями, а одна из них даже кормила меня грудью, когда я был совсем маленьким котенком.

“Хотя бы это осталось неизменным. Боюсь если бы Муфаса успел собрать свой собственный прайд, я бы начал подозревать что все это было подстроено”.

- Хах… какая глупость. - произношу одними губами, поднимая взгляд еще выше, где над стеной стадиона возвышалась одинокая гора, на уступе которой разместился замок Прайдрок, кажущийся отсюда таким маленьким… словно бы игрушечным.