Зверски высшее образование: оборотневедение (СИ)

Ворх повернул ко мне голову, рассматривая задумчиво, будто впервые увидел. А я поняла, что, наверное, в первый раз в жизни не боюсь смотреть ему в глаза.

Он протянул ко мне руку, но тут же опомнился и отдернул ее:

— У смесков Зверь может никогда и не проснуться, невзирая на то, как сильно разбавлена кровь. А может оказаться и у дальнего потомка, который даже не знал, что у него в роду есть оборотень. Все зависит от души. Поэтому сложно судить, пока Зверь не поднимет голову. Когда это началось?

Я вспомнила подслушанный у кабинета ректора разговор, ожидание смерти после этого и то, как что-то внутри меня отказывалось умирать, поджав хвост от страха.

— Наверное, после переводного экзамена.

Да, именно с тех пор и начались странности во мне. Я перестала бояться оборотней, я стала тверже, что ли. А еще у меня получилось говорить тем самым тоном, как магистр, когда ему невозможно не подчиниться. И это было так странно. Откуда это во мне взялось?

— Ворх, я не хочу этого, — я даже не сразу заметила, что впервые обратилась к магистру по имени, хоть и по общепринятому. — Не хочу Зверя, не хочу быть оборотнем, не хочу звероформу. Мне это… отвратительно. Как это остановить? Я и так не могу избавиться от всех этих оборотневских замашек, а они мне не нужны без брата, я не хочу быть не такой, как он.

— Рей был одним из лучших моих адептов, — Ворх взял кружку из моих дрожащих рук, поставил ее на землю, — мне действительно жаль, что так получилось. Хоть у него и не было звероформы, но поверь, он был оборотнем до мозга костей по своему духу.

— Но я не хочу, — я едва сдерживала слезы, упершись затылком в дерево. — Я всегда была человеком, я не хочу становиться другой.

— Прости, я не могу это остановить, как бы мне ни хотелось, — Ворх вдруг подсел ближе и полез в мой нагрудный карман, заставив меня моментально вспыхнуть, выудил оттуда свои сигареты и протянул одну мне.

— Ты все правильно поняла, это для ослабления Зверя. Так что присоединяйся.

— Тебе-то это зачем? — я закурила уже почти привычно.

— Это запутанная история, — уклончиво ответил он. — Скажем так, все мы рабы жизненных обстоятельств.

Я не стала допытываться и просто сидела рядом с ненавистным оборотнем и курила за компанию, глядя на полную луну. Когда еще у меня выдастся такая возможность?

Ночью никому не спалось, несмотря на богатый на события день. Поэтому мы всей группой просто лежали вокруг костра вповалку и перебирали знакомые созвездия на прояснившемся небе.

— А это разве не Эльф-лучник? — я указала на характерную кучку звезд, второй рукой не забывая щекотать кисточкой косы Ари его брата.

— Гераааа, ну прекрати, — Ири пытался отмахиваться, но вставать и ложиться дальше от меня ему было лень, поэтому парень только возмущался.

— Это Единорог, просто он перевернут во второй половине года, — пояснил Трэс, которого Дашка с упоением чесала за ухом, пока его голова лежала у нее на животе.

Я улыбнулась, глядя на эту идиллию. Вот уж кто точно друг другу идеально подходит и никаких трудностей по этому поводу не испытывает.

Я запрокинула голову, чтобы видеть созвездие Мага над самым горизонтом, чем тут же коварно воспользовался Ири, отобрав у меня косу брата и пощекотав по беззащитно открытой шее. Я лягнула его совершенно на автомате, без злого умысла, но некромант навернулся и подскочил уже с зажатым окровавленным носом.

— Ну, Гера, вдоль тебя и поперек! Ты мне нос сломала! — возмутился он.

— Прости, — я села и схватила друга за уши, заставив сидеть неподвижно. — Убери руки, я посмотрю.

Ири с опаской отнял ладони от разбитого носа и громко им шмыгнул.

— У меня и так горбинка, — обижено надулся он, — а ты еще добавляешь.

— Успокойся, — я провела пальцем вдоль спинки носа с нажимом, но никаких признаков перелома не нашла, благо мама научила в свое время. — Ничего у тебя не сломано. И запомни, идеальные мужчины нравятся только издали. Да вон хоть магистра Эйлариена возьми: он просто раздражающе идеален, но при этом одинок, как последняя фрикаделька в супе. Так что брось эти глупости, у тебя очень даже милая горбинка. А шрамы так и вовсе украшают мужчину.

— Умеешь ты утешить, — фыркнул некромант, но прямо зарделся от похвалы. — Предлагаешь мне еще и шрамом обзавестись?

— Просто так не обзаведешься, — усмехнулась я. — Шрам не имеет никакой ценности, если за ним не стоит история «в тот раз я снова едва не сдох». Так что подожди, с нашей специальностью ты очень быстро превратишься в мужчину.

— А как же твой шрам? — тут же отвлекся он, кивнув на мое плечо. — Ты всегда отмахивалась, мол «медведь цапнул», и никакой истории. Так свела бы, целители это могут.

— Этот не сводится, — я повернулась, чтобы лечь на свое место, но столкнулась с очень странным взглядом магистра Ворха, сидевшего чуть в стороне от нас под деревом. Он смотрел точно на место следа от зубов оборотня, хоть он и был скрыт под застегнутым комбинезоном. И ему я точно никогда этот след не показывала.

— Расскажи, — попросил Ири, тоже укладываясь и зажимая нос, чтобы остановить кровь.

— Я плохо помню тот день, — отмахнулась я.