Звезда Аномеда

Облачность незаметно испарилась, и место заняла обычная солнечность. Это радовало людей и создавало перевес их силы разума над силой простодневного ума в исполнении самой природы. Это было по-настоящему торжество умовоззрения и сказочная победимость над всяким празднующим день злом. Этим завершились мучения людей и переросли в настоящее счастье порядка выше. В общем, слава совместного ума открыла все дороги вперед.

Но, возвратимся пока в прошлое и откусим немного своего пирога, а затем переведем все то же, но уже к своему счастливому завершению.

Глава 2. Прозябание

Не всегда удается сразу то, что удается.

Так кратко можно озаглавить начало пути того большого вхождения. А начиналось все довольно просто и обычно для того времени.

В эпоху той странной человеческой суетливости и всяких аномальных раскрепощений все происходило по-простому.

Одним что-то давалось, от других забиралось, третьим внедрялось, а четвертым втолковывалось.

Ну и так далее, по маршруту того же. В одно время космополитическая единица сверх задумала торжество экономической эволюционной мощи.

На базе этого строгого динаминизирующего процесса времени и создалась открытая величина строгого космического прозябания.

Ею был вскормлен человек, и на ее почве начал свое восхождение. Но, что это было такое – об этом и будет весь наш рассказ.

Давным-давно, когда звезда Аномеда томилась в силе своего превосхождения, в ее пределы вторгся человек.

На самом деле – Человек, с большой буквы этого слова. Он был разумнее самой звезды и буквально околдовал ее своей силой, заставив трудиться на самого себя.

То же сделал и с другими, рядом состоящими звездами, доподлинно изъяснив им то же самое. Спустя время, тот же Человек задумал свершить мир.

Но в ходе свершений изменил первоначальное решение и решил создать мир посложнее. Это ему удалось. Через время, он свершил ряд планетных нарушений и заставил звезду оплодотворить саму себя.

Чуть позже она создала на своей поверхности многое, из которого Человек совершил другого человека. Человека, чем-то похожего и не похожего одновременно.

Далее он им занимался, пока не наступил час другого подобного миротворения.