Звезда Егорова

Извинившись перед собранием, Балицкий попросил разрешения отлучиться якобы на узел связи, чтобы дать указания в штаб батальона об отмене намеченных рискованных операций. А когда вернулся, товарищи встретили его дружескими улыбками. Балицкий был одет в «везучую» кожанку, перепоясанную ремнем, под которой были спрятаны ордена. Алексей Егоров едва ли не больше всех был рад, что суровая критика вызвала у прославленного комбата желание делом подтвердить свое первенство.

С волнением выслушали члены обкома короткое выступление Балицкого, пообещавшего закрыть дорогу.

— Только помогите опытными кадрами, — в заключение попросил он.

— Об этом мы уже подумали, пока ты ходил на «узел связи», — сказал под общий смех Федоров. — Комиссаром к тебе идет член обкома Аким Захарович Михайлов. Знаешь такого? А твоим заместителем по диверсионной работе назначен Всеволод Иванович Клоков.

Вскоре после заседания обкома от Балицкого пришла необычная радиограмма:

«Сто уничтоженных эшелонов врага к Великому Октябрю. Такое обязательство взяли минеры батальона».

А еще через месяц Балицкий и Клоков докладывали штабу соединения:

«Движение на железной дороге прекращено».

Осень на Волыни стояла серая, пасмурная. Над болотами и озерами, переливаясь и клубясь, плавали густые туманы. Такая погода была на руку разведчикам-минерам партизанского соединения. Совсем невмоготу стало гитлеровцам. Красная Армия вышла к Днепру и в двух местах форсировала его, угрожая киевской группировке немцев. А железные дороги встали. Было полностью парализовано движение на линиях Ковель — Сарны, Ковель — Брест, Брест — Пинск, Ковель — Ровно.

Но уже нависала и над партизанами беда.

Еще в первых числах октября от партизанских застав, от дальней разведки стали поступать тревожные сообщения, что гитлеровцы собирают силы для карательной экспедиции против партизан в Камень-Каширских лесах. Каждый день возникали теперь стычки карателей с партизанскими заставами, стоящими в селах. Вслед за немцами начали бои с партизанами и бандеровцы. Сначала отдельно от фашистов, потом вместе с ними.

Партизанские батальоны маневрировали в своих районах, не отходя от железной дороги, — диверсионная работа не должна была прерываться. Ведь было ясно, что и затеяли-то гитлеровцы всю эту экспедицию, чтобы отогнать партизан от железной дороги.

К середине октября карательные войска перешли через реку Стоход и втянулись в лесной массив, угрожая партизанскому Лесограду. А от линии Ковель — Сарны повели наступление на партизанские батальоны, блокировавшие эту дорогу и направление Ковель — Ровно, гитлеровские части, снятые с фронта.

Но уже не было у противника таких сил, как год тому назад. И решил штаб соединения Федорова поводить карателей по лесам.

Батальоны стали «на колеса» и начали ежедневно менять месторасположение. Свой штаб генерал Федоров решил отвести за реку Стырь, а в районе Лесограда должен был вести с карателями «игру в кошки-мышки» батальон Николенко. Не прекращая диверсий на дороге Ковель — Сарны, он был обязан отвлекать на себя карателей, выводя их на засады, завалы и минные поля, подготовленные минерами роты Садиленко. На всякий случай был заминирован и штабной лагерь.

Ненастной ночью оставлял штаб соединения свой обжитый лагерь. С ним шел батальон Федора Лысенко. Вперед послана разведка, в стороны — дозоры, но все равно партизанам постоянно казалось, что за ними внимательно следит чей-то недобрый взгляд. Это бандеровцы верой и правдой служили своим немецким хозяевам.

Осторожно шла колонна — ни стука, ни возгласа, ни огонька. Надеялись затемно перейти реку. Уже позади остался спасительный лес, впереди — брод. И вдруг ночную тьму разорвали огненные сполохи пулеметных очередей, разрывы мин, с воем летящих с противоположного берега. Брод оказался под огнем врага. Бандеровцы выследили и опередили колонну партизан на пути к реке.

Под огнем, отбиваясь от наседающих бандитов, партизаны отошли в лес. И, как три месяца назад, минерам Садиленко была поставлена задача построить переправу. Стучали топоры, визжали пилы, а неподалеку партизаны батальона Лысенко вели бой, не подпуская бандеровцев к колонне штаба соединения. И вот уже по шаткому наплавному мосту штаб и прикрытие перешли реку Стырь. А когда переправился последний человек, минеры взорвали мост, пустив бревна по течению.

Две недели длилась карательная экспедиция. Две недели водил Николенко карателей по лесу, не отпуская их от себя, уничтожая на завалах, минных полях и в засадах. И гитлеровцы не выдержали. У них больше не было времени гоняться по лесу за партизанами — на фронте шли бои за Киев. Фронтовые части гитлеровцев были выведены из леса и поспешно направлены к железной дороге, чтобы двинуться на восток. И тогда минеры батальона Николенко нанесли им последний удар — два эшелона с карателями были опрокинуты под откос.